Митрополит Кирилл (Покровский): «Я счастлив, что был участником возрождения обители»

В 2016 году в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском монастыре отмечаются три юбилейные даты: 190-летие основания Мельничной общины, 25-летие возвращения святых мощей преподобного Серафима Саровского и 25-летие возобновления монашеской жизни. О важных страницах истории монастыря вспоминает митрополит Ставропольский и Невинномысский Кирилл (Покровский).

— Впервые в Дивеево я попал в 1989 году, когда приехал на каникулы к своим братьям протоиерею Игорю Покровскому и протодиакону Владимиру Покровскому, которые за год до этого прибыли из Свердловской епархии и служили клириками в Казанском приходе Дивеева. Я на тот момент учился в Софийской духовной академии в Болгарии. Помню: чудный храм на краю Дивеева, цветущие поля, сельская местность. Как раз в это время менялась религиозная обстановка. Люди, узнав, что есть приход от монастыря, хлынули туда огромной толпой: богатые и бедные, образованные и простой народ, верующие и не очень — но все, кто почитал преподобного Серафима.

После каникул я принял монашество в Троице-Сергиевой лавре и второй год обучался в Софии в сане иеромонаха. Когда в 1990 году было освящение Троицкого собора, то я попросился приехать на это событие. Незадолго до этого впервые прочитал летопись Дивеевского монастыря. Промыслительно, что никогда прежде эту книгу я не видел и не слышал о ней, но уже через год оказался клириком Дивеевского прихода. А когда я поехал на освящение Троицкого собора, игумения попросила меня отвезти подарок монастырю — вышитую руками монахинь Плащаницу Спасителя. И до сих пор в Троицком соборе именно эту Плащаницу кладут на престол, и каждый год 40 дней после Пасхи на ней совершается Божественная литургия.

Свидетели великой новости

— Владыка, а что запомнилось вам с освящения Троицкого собора?

— Для меня это событие было чудом. В Болгарии духовное возрождение было слабым, 500 лет турецкого ига сделали свое дело. И для меня после той обстановки видеть восторг огромного количества людей, приехавших на освящение Троицкого собора, было очень радостно и удивительно. После этого я попросился в Дивеево, и меня перевели из Софии в МДА и на этот приход.

Помню первую свою литургию в Троицком соборе уже в качестве клирика Дивеевского прихода. Это было осенью, на Покров, и я видел в окно, как летит снег. Так начались чудные дни служения в Дивееве. Это было особое время возрождения страны. И Дивеево в этом возрождении было одним из своеобразных «нервов» — и я оказался в центре этого «нерва».

Затем — великое событие, великая новость о втором обретении мощей преподобного Серафима. После решения о перенесении мощей в Дивеево летом 1991 года в обители началась большая подготовка. Строительством занимались мои старшие братья. Помню, как передали ключи от храмов Рождества Христова и Рождества Богородицы, от Преображенского собора. В каком он был состоянии! Проломленный пол в центре, куда, как рассказывали, провалился комбайн, все разбито-разрушено.

В Христорождественском храме мы открыли первую в Нижегородской епархии воскресную школу, которую я возглавлял. К Рождеству 1991 года в ней было около 200 детей. Ученики ездили даже из Сарова. Все бурлило. Монахини приезжали, селились в селе отдельно и небольшими группами — инокини, послушницы, которые готовились стать первыми насельницами Дивеевского монастыря. Люди приезжали со всей страны из тех мест, где не было храмов. Приезжали с огромными томами грехов, стремясь покаяться за всю жизнь.

Вспоминая ту горячую пору, нужно отдать должное митрополиту Николаю, который все делал, чтобы приблизить все эти события.

Когда в преддверии принесения мощей преподобного Серафима — они были уже в Нижнем Новгороде — поднимали новый крест на центральный купол Троицкого собора, случилось чудо: вокруг солнца появилась радуга. Свидетелями этого были все люди, которые молились при поднятии креста. Я тогда сопровождал одну писательницу, которая приехала писать о религиозной жизни в России, о возрождении Церкви. Мы общались несколько дней, я возил ее по святым местам Дивеева, и она тоже все это видела и даже написала в своей книге об этом чуде. Эта радуга была совершенно необычной, и такое чувство благодати у всех возникло!

Среди лета запели Пасху

— Как шло восстановление монастыря?

— Это была огромная стройка. Представьте огромный лес, на его вершинах — воронье. Множество зданий. В игуменском корпусе — прокуратура, в здании, где сейчас резиденция Патриарха и митрополита — МВД и другие структуры. На колокольне стоит ретранслятор, и никакого купола и креста. В корпусах колокольни все занято, на месте монастырской больницы — школа. На Святой Канавке — общественные туалеты, в храме Пресвятой Богородицы хранился картофель. Кроме того, необходимо было восстановить в прежнем виде сень над мощами преподобного Серафима. Нашелся московский умелец, сделанная им сень стояла долго, только недавно была изготовлена новая. К моменту торжеств многое было сделано и сияло новизной.

— Расскажите, как проходило перенесение мощей?

— Это совершенно особое настроение людей, толпы которых прибыли на это событие. Были делегации всех поместных церквей — патриархи, митрополиты, архиепископы, епископы. Невероятно много гостей. В Дивееве гостиниц тогда не было вообще, приходилось снимать санатории в округе.

Очень тихий и очень жаркий день 31 июля. И необыкновенное, светлое пасхальное чувство. Помню мы все, духовенство, вышли из монастыря встречать преподобного Серафима. Мой брат протодиакон вышел с большой свечой, а на нее поставил маленькую свечку, которую преподобный Серафим в свое время передал сестрам и сказал: с этой свечой будете встречать меня в Дивееве. Свеча хранилась у матушки Маргариты, последней монахини Дивеевской обители, и она передала ее моему брату. Это одно из пророчеств преподобного, которое сбылось в 1991 году. Батюшка также говорил, что встанет в Сарове из могилы, придет и ляжет в Дивееве. Все тогда недоумевали, как это может быть, но вот, случилось же.

В тот святой момент, когда прибыли мощи и вышел Патриарх, архиереи и все гости, вспомнилось другое пророчество преподобного: «Среди лета в Дивееве запоют Пасху». И мы запели. Конечно, мы об этом заранее договаривались, но было такое необыкновенное чувство Пасхи, что не запеть пасхальные стихиры было невозможно. Потом было прекрасное вечернее богослужение и литургия при огромном стечении людей. И все священнослужители во главе с Патриархом приветствовали людей словами: «Христос воскресе!», как на Пасху.

Это одно из величайших событий в истории России и Православной Церкви!

Дружба с матушкой Маргаритой

— Вы упомянули матушку Маргариту…

— Это совершенно особый разговор. Я очень подружился с ней с первых посещений Дивеева. Часто приходил в крошечный домик в два оконца. Чтобы зайти в него, приходилось нагибать голову. Она наливала чай, и мы говорили о многом. Матушка Маргарита очень радовалась, узнав об обретении мощей, но вообще она постоянно пребывала в состоянии особой радости. Как преподобный Серафим каждого приходящего встречал словами: «Радость моя, Христос воскресе!», так и она. Настолько в ней ощущалась близость к Богу и преподобному Серафиму. В ее келье висела большая икона батюшки, и она часто в разговоре поворачивала к нему голову и обращалась как к живому.

Матушка Маргарита жила в многодетной семье, в Херсоне. Отец ее частенько выпивал, хотя семья не бедствовала. Она часто слышала рассказы о Дивееве, мечтала поехать туда, но отец не пускал. Постепенно она поняла, что мечтает о монашестве именно в Дивееве. Начала просить благословения у отца и так замучила этим, что он однажды сказал: «Сейчас поведу телка на базар, и если продам его вдвое дороже, чем все остальные, значит, придется Фросю (мирское имя матушки) отпускать в монастырь». И вот он встал со своим телком, и вдруг подходит к нему старичок, отец называет ему двойную цену, и тот сходу покупает. И отец, помня обещание, сразу дал согласие на отъезд дочери. Она потом часто рассказывала, что батюшка Серафим ее купил.

Я счастлив, что был знаком с этой святой матушкой, которая меня наставляла и молилась обо мне и даже предсказала многие вещи, в том числе и архи­ерейство. Она очень обрадовалась возмож­ности переселиться из своей кельи в Дивеевский монастырь, где и прожила до самой смерти, сохранив светлый разум, несмот­ря на свой почти столетний возраст.

Сегодня Дивеево — целый город, практически первая женская лавра. И я благодарен Богу, Божией Матери и преподобному Серафиму за их милость, что они позволили мне быть участником его возрождения!

По материалам телекомпании «Образ» подготовила Татьяна Фалина

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.