Пути к монашеству

Две девицы посетили батюшку Серафима: молодая, купеческого сословия, и пожилая дворянка. Последняя с самой юности горела любовью к Богу и желала давно стать инокиней, только родители не разрешали. Она просила благословить ее на вступление в монастырь. Старец стал советовать так: «Брачная жизнь благословлена Самим Богом. В ней нужно только с обеих сторон соблюдать супружескую верность, любовь и мир. В браке ты будешь счастлива, а в монашество нет тебе дороги. Монашеская жизнь трудная, не для всех выносима». Девица же купеческого звания о монашестве не думала. Между тем батюшка благословил ее, по своей прозорливости, на иночество и даже назвал монастырь, в котором она будет спасаться. Обе последовали совету старца.

Монашеский путь действительно не для всех. Это, прежде всего, призвание к одиночеству, любовь к богослужению, к молитве. Когда человек открывает для себя монашество, любовь Божия охватывает его сердце, побуждая жить не для себя, но для Бога, и ничто другое уже не привлекает. Душа-невеста постоянно с болью и тоской требует своего Жениха и не успокаивается, пока не соединится с Ним.

Из любви к Богу

Молодая дворянка Елена Васильевна Мантурова была веселого нрава, собиралась замуж. Однажды в дороге она выглянула из кареты и увидела, что с неба опускается большой змей и хочет поглотить ее. Девушка взмолилась: «Матерь Божия, Царица Небесная, спаси меня! Если Ты меня спасешь, я не пойду замуж и уйду в монастырь». Змей тотчас взмыл в небо, а Елена Васильевна больше ничего не желала, кроме осуществления своего обета.

Она собралась стать монахиней, а батюшка Серафим говорил ей: «Нет, нет, какой монастырь?! Ты замуж пойдешь. И жених у тебя будет самый прекрасный». Так он испытывал ее три года. Как бы уход в монастырь ни был благоразумен и рассудителен, необходимо еще и призвание от Бога, особое внутреннее расположение, дар к монашеской жизни. Старец ждал, когда этот дар проявится. И вот когда Елена Васильевна утвердилась в своем желании, полюбила молитву и уединение ради общения с Богом, святой старец велел ей идти в дивеевскую общинку, чтобы там служить Господу.

Недолго Елена Мантурова прожила в Дивееве, всего шесть лет. По благословению преподобного Серафима согласилась умереть за брата, который так нужен был святой Дивеевской обители! Перед кончиной ей была открыта посмертная судьба дивеевских сестер. Елена Васильевна увидела прекрасный дворец. В одной из комнат находились прекрасные девушки, на которых были надеты три-четыре венца необыкновенной красоты — это были «сочетанные». В другой были тоже прекрасные девушки, но с одним венцом на голове — «избранные». В третьей, темной комнате сидели печальные девушки в одних рубашках и качали ножками — это были «званые», которые только хлеб монастырский ели, а жить по-монашески не хотели. Среди девиц первой залы Елена Васильевна, ныне прославленная в сонме святых, увидела и себя.

Эта наглядная картина показывает, что само по себе отречение не является решением отказаться от всего, чем «красен мир». За один момент, как бы высок и прекрасен он ни был, человек не изменится настолько, чтобы перестать быть земным и стать небесным. Отречение — труд целой жизни. Не просто жизнь в условиях, которые не похожи на обычные, не просто осознание, что ты — иной, не тот, что был прежде. Нет. Этого мало. Отречение от мира включает в себя большую работу над собой. Она только с помощью благодати Божией, «немощная врачующей и оскудевающая восполняющей», переплавляет душу, делает ее действительно иной по существу.

«Тебе назначено здесь жить»

Не покоя и утешения ищут в монастыре монашествующие. Сердце у них горит желанием спасаться трудным путем и безраздельно служить Богу. В своем завещании преподобный Сергий Радонежский говорил Троицкой братии: «Уготовайте души свои не на покой и беспечалие, но на многие скорби и лишения». Поэтому стремящемуся к жизни монашеской нужно испытывать себя: в состоянии ли он понести предстоящие труды и лишения? Иначе своим малодушием монах помешает благодати Божией помогать ему.

Бывает и так: есть воля Божия на монашество, а человек старается ускользнуть от него, не верит своему призванию. В «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» описывается, как преподобный Серафим умел направить сестру и покорить ее воле Божией.

«Батюшка Серафим насильно уговаривал меня остаться в обители, — рассказывала старица Екатерина Матвеевна Пучинская. — Я все отговаривалась болезнью, но, невзирая на то, отправил меня батюшка к своим девушкам на мельницу. Привезли меня к ним, а кельеночка-то у них одна, да такая темная, окошечки-то маленькие. Я и не осталась у них, говорю: «Я тут с ума сойду от скуки!» И отвели меня в обитель матушки Александры к Ксении Михайловне. Она приветливо меня приняла, и, хотя отговаривалась я, что больна, болят у меня ноги и не могу нести послушание, но она сказала: «Ничего, матушка, если уж тебя батюшка Серафим сюда благословил, так уж живи у нас, хоть только лежи и ничего не делай!» Так почитала она батюшку. Нечего делать, осталась я, а все скучно; когда пришли лесом с нашей стороны девушки, смутили меня совсем, забрала я все свое да и ушла с ними. Только что вышли мы из обители, на меня вдруг напала такая тоска, что и рассказать не умею. Не дойдя до села Елизарьева, бросила я их да бегом пустилась в обитель уже со страхом, что, пожалуй, матушка Ксения Михайловна прогневалась и не примет меня. Но она ни слова мне не сказала и приняла меня».

После этого Екатерина пришла к батюшке Серафиму, он посмотрел на нее строго и сказал: «Радость моя, нет никакой дороги тебе уходить от нас, тебе назначено здесь жить!» И стал рассказывать, каким монастырь в Дивееве в будущем станет.

Послушалась старца

Кротко стучится Господь в сердце человека, не навязывая Свою волю, но в то же время объявляет Себя, показывает, что есть лучшая, высшая жизнь. И человек может отозваться, а может и не отозваться. Бывает, как в Евангелии написано: огрубело сердце, и не слышит человек.

Ксения Васильевна Путкова, позже постриженная в монашество под именем Капитолины, ходила к отцу Серафиму часто, еще будучи крестьянской девушкой, и осталась в Дивееве «почти насильно», полагаясь на слова батюшки. Однажды он стал уговаривать ее поселиться в Дивеевской общине. Молодая и красивая Ксения никак не ожидала себе такой судьбы, так как жила в родительском доме в довольстве и мать сильно любила ее. У Ксении был, кроме того, жених, которому она платила взаимной любовью. А Дивеевская община, еще не устроенная, без церкви и без земли, не нравилась ей. Не хотелось променять домашний покой и удобства на суровость и нужду обители. «Нет, батюшка, не хочу! Не смогу никак!» — ответила ему Ксения. «Послушай, радость моя! — уговаривал святой старец, да так-то сладостно, хорошо, — я тебе открою тайну, только смотри, умолчи ее до времени. Сама Божия Матерь ведь избрала это место! А чего Царица-то Небесная ни возможет, все будет у Ней!»

Ксения, хотя и слушала батюшку, но странным казалось ей все, что говорил отец Серафим. А он, провидя ее мысли, взял за руку, потрясая ее, и произнес: «Ведь вот ты какая! Говоришь, что любишь меня, а усумнилась и не веришь убогому Серафиму! Поверь, поверь мне, матушка, все это совершится!»

Вид его при этом был привлекателен и светел. Ксения не могла более колебаться, смотря на чудесного старца, и согласилась поступить в общину. Чтобы не огорчить жениха и родителей совершенным отказом, она стала жаловаться на нездоровье, затем просила отсрочить свадьбу на год, а сама все чаще и чаще отпрашивалась к батюшке Серафиму. По его молитвам совершилось так, что родители согласились отдать Ксению в общинку к начальнице Ксении Михайловне.

Нужна решимость

Иначе выглядел приход в монастырь 13-летней Марии Семеновны Мелюковой, преподобной Марфы. Ее старшая сестра собралась поехать к батюшке Серафиму, и Мария увязалась за ней. Едва увидав это чудное ангелоподобное дитя, старец отправил ее в Дивеево, и она с радостью подчинилась воле Божией. Стала жить в обители, неся труды наравне со старшими сестрами, и физические, и духовные. Редко-редко можно было услышать от нее слово, и то произнесенное с необыкновенной кротостью. Молитва полностью занимала ее ум и сердце. Скончалась Мария, когда ей было всего 19 лет. К этому времени преподобный Серафим постриг ее уже в великую схиму.

Подобные случаи, когда решимость посвятить себя Богу созревает мгновенно, известны и в наше время. Девушка из Крыма с женихом отправилась в паломническую поездку в Дивеево — и любовь к святой обители так сладостно отозвалась в ее сердце, что она осталась в монастыре, а жених уехал домой один. Сейчас она игумения одного из нижегородских монастырей. Другая сопровождала свою землячку, решившую поступить в монастырь, и тоже почувствовала в Дивееве тягу к монастырскому житию. Теперь она первоклассная монахиня.

Мать приехала в Дивеево, чтобы увезти из монастыря неразумную дочку, которая поступила в обитель. Все ее здесь раздражало. А когда шли из корпуса, где жили, через овраг, старый мостик провалился, и мать в сердцах возроптала на преподобного Серафима, что все у него в обители плохо и даже мост гнилой! На обратном пути поздно вечером, когда подошли к оврагу, увидели новенький мост. Пораженная близостью святого, мать осталась жить в монастыре, приняла постриг, и ее похоронили первой на монастырском кладбище. Разбирая ее вещи, дочка нашла платочек, в который были завернуты стружки от того моста.

В монастыре живут люди, которые ощутили присутствие Бога в мире, Его милость и любовь, и их сердца целиком и без остатка забрал Бог. Забрал потому, что они сами отдали Ему свои сердца.

Монахиня Макария (ОГУДИНА)

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.