Жизнь его закончилась в 45 лет

«С того момента, как все выяснилось, у меня на душе стало легче, — говорит нижегородка Наталия Есина. — Моя бабушка всю жизнь хотела увидеть, что написано в заключении тройки НКВД, всю жизнь этим терзалась». Бабушка Наталии, Елизавета Вениаминовна, умерла, когда ей было восемьдесят. Ни ей, ни ее брату Сергею, ни сестре Нине, дожившим до преклонного возраста, так и не удалось узнать, за что в 1937 году арестовали их отца — диакона Никольской церкви села Просек Вениамина Владимирского.

Рассыпавшиеся орехи

В 1909 году Вениамин Владимирский окончил Лысковское духовное училище, а затем получил диплом учителя церковно-приходских школ. Это был статный молодой человек с добрым и веселым характером. А еще с недюжинной физической силой: мог даже мешок пшеницы зубами поднять.

Местом его служения была Троицкая церковь села Ленькова, а в Просек он приехал за невестой — дочерью диакона Никольского храма Евдокией Тирской. Незадолго до своей кончины отец Сергий благословил зятя Вениамина на служение в церкви вместо себя.

Прихожане отца диакона любили — не только за ревностное служение и прекрасный голос, но и за трудолюбие и отзывчивость. Он любил работать на земле и с удовольствием трудился не только на своем участке. По просьбе односельчан помогал им устраивать сады.

В книге «Жития святых, но­во­му­чеников и исповедников земли нижегородской» читаем: «Он всегда был внимательным, — вспоминает его невестка Ираида Алексеевна, — никогда в храме мимо ребятишек не пройдет: то за носик их тронет, то копеечкой одарит. Всегда аккуратный, чисто одет. Бывало, идет по улице и все, что есть в карманах, детишкам раздает».

Со всеми людьми отец диакон умел поговорить, всегда доброжелательно, ласково, либо с шутками-прибаутками. Никто не видел от него грубости, обиды или непочтительности. Жили они с матушкой Евдокией в любви и согласии. Дома и жена, и теща называли отца диакона не иначе как Венюшкой, а односельчане с уважением говорили: «диакон Вениа­мин».

15 сентября 1937 года за Вениа­мином Владимирским пришли. Отца диакона забрали, и больше семья его не увидела.

— Бабушка, ей тогда было 11 лет, отчетливо помнила тот день, — рассказывает Наталия Есина. — Был обыск, перевернули в доме все, даже полы вскрыли. Дети лесные орехи тогда собирали, и мешок, где они хранились, сотрудники НКВД рассыпали. Эта деталь врезалась бабушке в память.

В доме у Владимирских нашли подшивку старых журналов «Нива» и финский нож. Давая показания, отец диакон пояснил, что холодное оружие он купил по просьбе сына за четыре года до происходивших событий, но не отдал его, потому что Сергей был еще мал.

Жила великая надежда

На следующий день матушка Евдокия с сыном отправились вслед за арестованным в лысковскую тюрьму. Там им сказали, что Вениамина Владимирского здесь нет, и передачу не приняли. Они не знали, что его сразу увезли в горьковскую тюрьму. В вину ему вменили причастность к «церковно-фашистской диверсионно-террористической и повстанческой организации».

— На листке, где написано, что он приговаривается к расстрелу, нет ни подписей, ни указаний, за что и почему его решили казнить. С момента ареста до расстрела прошло буквально полтора месяца. Обвинили и расстреляли тут же. Тяжелая бумага. Я рада, что бабушка ее не видела, — говорит Наталия.

Владимирские пополнили число тех, кого называли «семьей врага народа». У них отобрали приусадебную землю — обрезали под самые окна. Матушка, учитель по профессии, не могла найти работу, детей не принимали в октябрята и комсомольцы, а затем на очное обучение в училища и вузы.

— Мой папа, Сергей Владимирский, участвовал в Великой Отечественной войне, воевал на Курской дуге под Прохоровкой. Он был командиром роты разведки, — рассказывает внучка священномученика Татьяна Калаганова. — Его включали в наградные списки, но потом, когда фамилию видели, — вычеркивали.

Сергей Вениаминович окончил войну в Калининграде, будучи тяжело раненым. Он выжил после газовой гангрены и все-таки получил заслуженные награды: орден Отечественной войны II степени, орден Красной Звезды, медаль «За отвагу» и даже грамоту от самого маршала Рокоссовского, но, как рассказывает его дочь Татьяна, на протяжении всей жизни испытывал душевную боль от произошедшего с отцом.

— Им озвучивали версию, что дедушка жив, и они думали, что, может быть, он на Соловках или где-то еще. Сколько лет прошло, уже мы, внуки, выросли, и было понятно, что столько лет в подобных условиях жить невозможно, но жила великая надежда, — говорит Татьяна Сергеевна. — Они ушли с этой мыслью. И папа, и тетя Нина с тетей Лизой.

Наталия вспоминает, как вместе с бабушкой приезжала на Бугровское кладбище, где проходило мероприятие, посвященное жертвам политических репрессий. Тогда им вручили Книгу памяти, где в числе других есть и имя Вениамина Владимирского. В семье бережно хранят память о нем, считают его святым покровителем, а в памятные дни навещают братскую могилу на Бугровском кладбище.

Вениамин Владимирский  был причислен к лику святых новомучеников в августе 2000 года. Память его совершается 20 ноября.

Подготовила Дарья Петрова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.