Правитель, полководец и святой

«Яко звезду тя пресветлу почитаем, от востока возсиявшую и на запад пришедшую», — поем мы кондак святому великому благоверному князю Александру Нев­скому — великому сыну России, правителю, полководцу, дипломату… Настоящему светочу православия. В 2021 году в стране будет широко отмечаться 800‑летие со дня рождения князя. В преддверии юбилейного года мы начинаем цикл публикаций, героем которых станет издатель и краевед Александр Рябов, много лет изучающий личность Александра Невского и факты, касающиеся его почитания. Сегодня мы предлагаем читателям познакомиться с этим увлеченным человеком.

— Александр Николаевич, вы автор нескольких книг и множества статей об Александре Невском, собрали большую коллекцию предметов, связанных с его образом: книги, значки, плакаты, фотографии… Как у вас, кандидата физико-математических наук, возник интерес к этой личности?

— Да, по профессии я математик. В 1970–1980‑х годах работал в институте прикладной математики и кибернетики. А изучением жизни Александра Ярославича увлекся, наверное, потому, что сам Александр. В моей жизни был ряд необычных совпадений, которые я считаю не просто совпадениями. Например, мой рабочий стол 15 лет стоял прямо под бывшим престолом храма в честь Александра Невского. Это в институте прикладной математики и кибернетики, на улице Ульянова. Там до революции был детский приют и при нем домовая церковь. Правда, я уже потом обнаружил, что это за место было этажом выше.

Или другой пример. В Нижегородской областной библиотеке есть зал каталогов. Там тоже был домовый Александро-Нев­ский храм при Дворянском институте. И ящички на фамилию Рябов стоят там, где было горнее место в алтаре. Опять же, роддом №1 на Варварской. Там тоже когда-то находился домовый храм в честь Александра Невского, а сейчас на его месте — родильное отделение. Поэтому те, кто появился на свет в этом роддоме, появились на свет в храме. У меня там родились младшая дочка и оба внука (они, кстати, дважды Александровичи: у них отец — Александр и дед), и моя родная сестра там работала.

Как известно, Александр Нев­ский умер в Городце, а отпевали его только на 10‑й день, во Владимире. Все это время мощи были в пути. Зима суровая, путь дальний — ехали медленно. И в этот календарный период — с 27 ноября до 6 декабря — у меня в течение жизни было порядка шести-семи автомобильных аварий. Я был в них не виноват и, что особо показательно, сильно не пострадал. Кто-то, может быть, скажет, совпадения. Я уверен, что нет. Поэтому я особо его люб­лю, князя Александра Нев­ского. Лет 20 уже собираю факты его почитания. Именно почитания, потому что сведений о его жизни очень мало. Это же XIII век. А вот как его потом забывали и вновь вспоминали — эту тему можно глубоко изучать.

— Как вы от математики перешли к книгоизданию и литературному творчеству?

— Началась перестройка. Математика и кибернетика стали никому не нужны. И я занялся изданием книг. Сначала — по персональным компьютерам, бизнесу, менеджменту. Это было тогда востребовано и близко к профессии. А потом наш директор предложил издать что-нибудь красивое, подарочное, основательное — для души. И мы переиздали «Очерки бытовой истории Нижегородской ярмарки».

В конце 1980-х годов после крещения я стал интересоваться историей Церкви. До этого даже не знал, кто такой святой, что такое канонизация… С годами пришел опыт, мы решили еще что-то подобное сделать, обратились к нашему известному историку и краеведу Николаю Филатову, и вышла книга «Купола, глядящие в небеса» о нижегородских храмах. Это было в 1996 году. Тогда же меня познакомили с удивительным человеком — митрополитом Николаем (Кутеповым), оказавшим на мою жизнь и взгляды огромное влияние.

В конце 1990‑х наше издательство находилось на Ковалихинской, кстати, в доме, где родился Максим Горький. Он там до трех месяцев жил, маленький такой флигель… Мы много выпускали художественной литературы и даже учебных пособий. Через несколько лет я подумал: все пишут, может, и я попробую.

Первая книга была в соавторстве. О преподобном Серафиме Саровском. Как раз приближалось 100‑летие канонизации. Потом у нас появились издания о святых Георгии Всеволодовиче, Макарии Желтоводском, Варнаве Ветлужском. Это основная тематика, но попутно были и светские книги. Именно в этот период я начал собирать информацию о нижегородских святых. У меня был небольшой список, он расширялся и дополнялся. Был там и Александр Невский. Я стал искать интересные факты о его почитании и собирать в одну копилку. С тех пор много езжу по России. Всегда посещаю музеи, которые есть на пути. Особенно люблю маленькие провинциальные. Архивы, храмы, библиотеки — всюду фотографирую что касается нижегородских святых. И Александр Невский стал все больше и больше занимать мое время.

— Святой князь — небесный покровитель трех российских императоров: Александра I, Александра II и Александра III. Наверное, пик его почитания пришелся на XIX век, годы их правления?

— Верно, хотя канонизирован он был на Московском соборе 1547 года, в числе других русских святых. К началу XVII века на Руси было всего два храма, посвященных ему: во Владимире, в Рождественском монастыре надвратный храм, где покоились его мощи, и в Московском Кремле, но потом эту церковь разобрали. В конце века, правда, появилась еще пара приделов в псковских церквях.

А потом за дело взялся Александр Меньшиков, сподвижник Петра I. Это была удивительная фигура. Он сделал многое для памяти своего небесного покровителя. Петр ведь был далек от религии, а Меньшиков узнал, что недалеко от Санкт-Петербурга когда-то проходила Невская битва. Первым делом он решил эту землю «приватизировать», потому что понимал ее будущее. Выкупил и построил там так называемый Путевой дворец. Петр много путешествовал, и последняя остановка перед Санкт-Петербургом была именно у него. В Путевом дворце освятили храм в честь Александра Невского, и, возможно, именно Меньшиков подсказал императору считать князя покровителем Санкт-Петербурга. Ведь великий князь, как и Петр, одержал победу над шведами.

Самодержец приказал устроить Александро-Невскую лавру и перенести из Владимира святые мощи. Это было редким событием. Где уж покоятся мощи, тем более, несколько сот лет, там они, как правило, и остаются. А тут мощи перенесли, и был мощный всплеск почитания. Торжественно, по всей России с крестным ходом, с хоругвями несли святыню. А после того как она оказалась в лавре, опять наступило некоторое затишье.

И вот наступает XIX век. На престол вступает Александр I. Начинается бурное строительство храмов в честь Александра Невского в пределах России и за рубежом. Там же были торговые представительства, посольства и прочее-прочее. Потсдам, Варшава, София, Белград, Париж, Копенгаген — десятки церквей появились за границей в годы правления трех императоров Александров.

Всего за столетие в честь великого князя освятили более тысячи храмов и приделов. В то время в России было больше всего Никольских церквей (если не считать тех, что освящены в честь праздников), потом — в честь преподобного Сергия Радонежского, и следующими по числу шли Александро-Невские. Почитание, действительно, было масштабным, к тому же именины и дни рождения императоров были государственными праздниками.

— После революции все изменилось, святость князя была предана забвению. Ледовое побоище и Невскую битву изу­чали в школе, но, помню, каким открытием уже в постсоветское время для меня стало, что он — святой.

— Перед идеологами встала колоссальная задача — переписать историю. Всех исторических деятелей переоценить с точки зрения марксизма. В результате в первой Советской энциклопедии 1926 года Минин и Пожарский — приспешники рода Романовых, они ограбили трудовой народ и возвели их на престол. Об Иване Сусанине вообще ни слова, не было такого героя. Молчок и про Юрия Долгорукого. А что же Александр Невский? Феодал, угнетатель трудового народа, приспешник татаро-монголов. Писалось все это второпях, со множеством ошибок.

После выхода энциклопедии об Александре Невском забыли на 20 лет. Ни слова. Ни в статьях, ни в учебниках. Но потом советская власть укрепилась, а международная обстановка накалилась. И нужно было укреплять культ Сталина. Изначально в советское время доминирующей идеей был интернационализм: все люди — братья, мы сделаем мировую революцию… А патрио­тизм — это буржуазный пережиток. В конце 1930‑х Сталин его уже не отвергал. Появились фильмы «Суворов», «Кутузов», «Александр Невский» — героев вернули из небытия. Это нужно было для утверждения культа личности.

Перед этим, в 1937 году, в журнале «Вопросы истории» (а это орган ЦК КПСС) вышла статья о князе. Она была нейтральная, князя особенно не восхваляли, но это стало отмашкой: про Александра Нев­ского можно писать. Первым откликнулся Демьян Бедный. Потом вышла поэма Константина Симонова «Ледовое побоище». И в том же 1937 году началась работа над фильмом с Николаем Черкасовым в главной роли. Картина вышла в 1938 году, а в разгар Великой Отечественной войны стала своего рода символом борьбы с фашизмом.

Беседовала Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.