Александр Мясников: «Недоговоренность в истории порождает мифы»

Как сохранить национальное лицо и остаться гражданами, патриотами и просто людьми в условиях глобализации? В настоящее время эти вопросы все меньше кажутся нам философскими, переходя в разряд прикладных и повседневных. О духовном выборе человека перед глобальными вызовами современности журналист радио «Образ» побеседовала с писателем, историком, журналистом, главным редактором мультимедийного проекта «Россия — моя история» (Москва) Александром Мясниковым, участником ежегодных Парламентских встреч в Законодательном собрании Нижегородской области в рамках регионального этапа Международных Рождественских чтений.

— Александр Леонидович, наша страна, хотя и включена в мировую экономическую систему, как и все развитые державы мира, остается самобытной страной, со своей культурой, отличающейся от западного общества с его пониманием ценности прогресса. Мы же по-прежнему опираемся на свои ценности. Нам есть чем защититься от идеологического и психологического прессинга со стороны Запада?

— У нас, к счастью, есть Указ президента Российской Федерации от 9.11.2022 г. №809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей», и в нем перечислены ценности, которые абсолютно понятны, потому что они исконно наши, православные. Ни папа римский, ни Константинопольский патриарх не смогли добиться того, чтобы в Конституции Евросоюза упоминалось хотя бы о том, что в основе всей европейской культуры лежат христианские ценности. Это важно. Получается, что они признают себя абсолютными язычниками? Католические страны с богатой историей от своих корней отказались официально…

Происходящее сегодня в мировой политике важно тем, что мы впервые можем совершенно спокойно, не умозрительно, а четко говорить о том, что Россия — это русская цивилизация, мы — отдельная цивилизация. Тот самый последний оплот устоявшихся в течение многих столетий моральных и прочих ценностей, самое главное — исторических. Единственная страна, которая не переписывает свою историю. Однако проблема в том, что мы всегда что-то недоговариваем. Не перевираем историю, но недоговариваем, чтобы не обидеть кого-то из «союзников», например… И вот самое страшное — это когда в истории есть какая-то недоговоренность: она становится почвой для мифов.

Расскажу, как у меня изменилось отношение к Великой Отечественной войне. Как и все люди в нашей стране, я знаю, что война 1941–1945 годов велась между СССР и Германией. И вот как-то раз, когда я еще был журналистом и готовил телепередачу, я зашел в Музей блокады Ленинграда в Соляном переулке в Санкт-Петербурге. Там я увидел газету «Ленинградская правда» то ли 1942‑го, то ли 1943 года, точно не помню. В ней заметка: «Вчера в районе Синявинских болот состоялось боестолкновение, погибло столько-то наших, столько-то немцев, и столько-то взято в плен…» Знаете, кто был в числе пленных? Я просто онемел: немец, венгры, испанцы, марокканцы, латыш… А сейчас либеральная пресса сокрушается, мол, мы, Россия, потеряли всех своих европейских друзей…

— То есть Европа никогда не была нашим другом, всегда объединялась против России?

— Естественно. Вспомните войну 1812 года — к нам разве французы пришли? Их была десятая часть, остальные — представители других европейских государств. Или взять Крымскую войну — разве в ней против нас воевали крымские татары? Нет. Я иногда слышу: «Но нас же раньше любили»… Да никто нас не любил! В политике никто никого не любит, только уважают тех, кто сильнее, и тех, кто самодостаточен.

— Возвращаясь к теме Рождественских чтений, перед духовным выбором сегодня стоят и отдельные люди, и государства. Как выстоять нашей стране, быть оплотом базовых человеческих ценностей?

— Самое главное здесь — это глагол «быть». Нашей стране нужно «быть», оставаться самой собой. Не надо ни на кого ориентироваться, ни на кого равняться — мы самодостаточны. Это ощущение самодостаточности должно быть у всех. Сейчас мы начали обращаться к своей истории, и в этом наша сила.

— Как автор успешного проекта исторического парка «Россия — моя история» вы наверняка знаете, как сделать уроки истории интересными…

— Признаюсь, как на духу: я окончил школу с дикой нелюбовью к истории и литературе — и всю жизнь занимаюсь тем и другим. Все зависит от преподавателей и, конечно, от учебников тоже. Самый болезненный пример — это происходящее с нашими братьями на Украине, где школьный курс истории был полностью переписан.

— В России такая угроза тоже сохраняется: много фейковой литературы, псевдоисториков. На что остается ориентироваться в таких условиях?

— Этот вопрос мне задают сегодня чаще всего. Я всегда отвечаю, что самое главное — факты. Все остальное люди поймут. Когда я писал «Путеводитель по русской истории», а это шесть томов, то исходил из простого принципа: измерять историю не веками, а с помощью очень простой меры — человеческой жизни. Что возникло и что исчезло при том или ином руководителе? Тогда все становится понятно. История — важный предмет, и если вы не знаете ее, вас легко можно ввести в заблуждение. А людям важно понять, кто они такие, знать свои корни.

— В истории любого государства есть неприглядные моменты. Как рассказать о них так, чтобы это не очерняло страну, и воспитать в подрастающем поколении гордость за свою Родину?

— История ничего очернить не может. Когда нашему народу извне насаждают комплекс вины, мы не должны с этим соглашаться. Вспомним Наполеона. В 1812 году у него была 600-тысячная, лучшая в мире армия — ей противостояла армия 200-тысячная… Но 25 декабря того же года из России уходило всего несколько тысяч французов. Куда делись остальные? Как случилось, что эта лучшая в мире армия перестала существовать? Вопрос…

Современной молодежи можно только посочувствовать. То количество информационного мусора, которым сегодня заваливают ее, вызывает ужас. Молодые люди привыкли к тому, что информация заменяет знание, а человеку, который привык поглощать ее, можно подсунуть все что угодно. Что, в принципе, сейчас и происходит. Тот, у кого нет знаний, не способен анализировать. Знание становится понятием элитарным. Поэтому архиважная задача школы — давать знания. Учить детей учиться.

— Александр Леонидович, вы не только пишете книги, но и много выступаете. Если бы вам сейчас предложили встретиться со школьниками, на какую тему вы стали бы с ними разговаривать?

— На самую остро политическую, ту, с которой мы начали. Я очень не люблю слово «патриотизм», «патриотическое воспитание»… Поясню. Произнесите слово «воспитание» при школьнике — и любой из них «закроется» от вас: «Вы собираетесь меня воспитывать?» Кому это понравится? То же самое с патриотическим воспитанием — это понятие истерли до бесконечности. А нужно другое — быть готовым отвечать на острые вопросы. Вся проблема с молодым поколением начинается с того, что мы не говорим им все, что нужно говорить. Это наша общая работа: пропагандировать, доносить до людей правду.

Беседовала Марина Дружкова
Версия для печати Елены Весниной

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.