Протоиерей Александр Малафеев: «Любое внимание очень важно бойцам»

В конце апреля делегация Нижегородской епархии во главе с митрополитом Нижегородским и Арзамасским Георгием посетила Луганскую Народную Республику. В поездке участвовал руководитель отдела Нижегородской епархии по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами протоиерей Александр Малафеев. Он поделился впечатлениями от общения с военнослужащими, выполняющими свой долг в зоне СВО.

— Отец Александр, как вообще родилась инициатива о поездке священников в зону СВО?

— К нам стали обращаться с такой просьбой военные, и митрополит Георгий сказал: «Как я пошлю туда клириков, если сам там не побывал, не видел и не почувствовал, каково это». Поэтому было принято решение в обязательном порядке посетить нижегородцев, которые находятся на передовой, чтобы оказать им духовную поддержку.

Самому мне месяц назад пришлось побывать в зоне СВО с гуманитарной миссией — передать вещи, собранные участниками общественного движения «Нижегородское ополчение — 2022», созданного по инициативе председателя нижегородской думы Олега Лавричева. Мы проехали по маршруту, посетили несколько точек, в том числе наших разведчиков, и у меня сформировалось понимание того, где необходим священник.

Многих наших военнослужащих я знаю, так как посещаю все воинские соединения здесь, на нижегородской земле, и мне радостно было увидеть знакомые лица, узнать, что они живы-здоровы. Увидев меня, знакомого батюшку, бойцы тоже были искренне рады. А когда узнали, что ожидается приезд митрополита, даже не поверили.

— Как проходила ваша последняя поездка?

— Митрополит Георгий посещал несколько объектов, где расквартированы наши ребята, и они с энтузиазмом встретили всех нас, особенно владыку. Почти все, примерно сто человек, изъявили желание исповедаться и причаститься Святых Христовых Таин. Мы также совершали молебные пения, митрополит Георгий благословлял их на ратный подвиг. Привезли им подарки, иконы, куличи. На следующий день все эти ребята ушли выполнять боевое задание, и нам было приятно осознавать, что мы приехали вовремя.

Посетили и военнослужащих Мулинского гарнизона. Ребята там развернули целый лесной лагерь. Мы увидели, как они живут в блиндажах, в землянках. Нам показали, как обустроен быт: у них есть прачечная в землянке, несколько бань, место, где они питаются, спят. Там так все обустроено, что можно прожить достаточно длительный срок. Администрация Луганской области высказала предложение, когда СВО закончится, обустроить здесь  военно-патриотический лагерь для младшего поколения.

— Насколько действительно необходима военным помощь тыла?

— Любая помощь, любое внимание очень важны. Когда солдаты знают, что о них помнят, заботятся, переживают, их ждут, за них молятся, это поднимает боевой дух и вдохновляет. Очень трепетно они относятся к письмам детей. В этот раз наши гимназисты подготовили открытки и послания, где поздравляли военных с Пасхой Христовой. Настолько трогательно написаны эти письма, что, когда военные их читают, у них даже слезы на глазах появляются. Мы видели эти письма развешанными на стене в военном госпитале, на стенах в домиках, где они базируются. Это дает осознание, ради кого они все это делают, что за ними целая страна. Куличи, присланные от приходов и монастырей, как своеобразная весточка с родины, из мирной жизни, тоже подарили нашим бойцам положительные эмоции.

— Где еще вам удалось побывать?

— По дороге у нас был военный госпиталь, где проходят реабилитацию и лечение наши воины, не только нижегородцы. Владыка вручил им подарки и всех благословил. Надеюсь, благодаря этому они быстрее пойдут на поправку. Мы передали госпиталю посылку с медикаментами, средствами ухода и гигиены, продуктами.

Мы посетили также мотострелковое подразделение, в задачи которого входит подготовка штурмовиков пехоты. Мы попали на поле, где велось обучение добровольцев, направленных из мест отбывания наказания. Командир части отзывался об этих бойцах как об очень дисциплинированных людях. На полигоне они с раннего утра до позднего вечера. После обучения отправятся на передовую. Вы бы видели их глаза, когда пришел архипастырь! Он окропил их святой водой, помолился. Мы передали им нательные крестики — больше чем у половины их не было, хотя все крещеные. Виден был их духовный подъем.

— Вас спрашивали о том, как относиться к тому, что приходится поднимать оружие против братьев-славян?

— Мне довелось исповедовать ребят, находящихся в зоне СВО, и тех, кто приехал сюда на побывку. Для каждого человека это большое духовное испытание. Если примерно год назад были мысли о братоубийственной войне, о том, что на той стороне такие же, как и мы, русские, славяне, христиане, то сейчас эти «русские», «славяне», «христиане» показали свое истинное лицо. Поэтому у большинства несущих службу сформировалось понимание, что на той стороне — противник, в котором они видят нациста и предателя. Нам рассказали, что на той стороне уже знают, что русский воин в храм с оружием не заходит, поэтому в церквях, находящихся на линии соприкосновения, они стали делать склады с вооружением, прятать людей. У этих людей ничего святого нет. Общаясь с нашими военными, которые выполняют свой профессиональный долг на освобожденных территориях, можно было услышать, что действительно фашизм вернулся.

Выполнение боевых задач для наших ребят — это прямая обязанность, они под присягой. Тем не менее груз человеко-убийства на душе все равно остается. Это трагедия, которая, может быть, в настоящее время еще не осознана в полной мере, а вот по возвращении в мирную жизнь она начинает давить всей своей тяжестью. И важно думать о том, как помочь тем ребятам, которые придут с СВО.

— Сложно ли исповедовать военно­служащих?

— Очень сложно. Отмечу, что существуют определенные каноны, по которым воин, приходящий из зоны боевых действий, совершивший убийство, не допускался до причастия очень длительное время. Ему давалась епитимья, время на покаяние, и только потом он мог подойти к Чаше. Скажу прямо, даже в царское время это правило не соблюдалось в полной мере. Служили долго, до 20 лет и дольше, поэтому если ты практически всю свою жизнь отдал службе (а походов было много), то для военных это было большим испытанием. Так оно и сейчас. В настоящее время есть указание, что в полевых условиях, во время боевых действий исповедь, причастие допускаются без подготовки. Священник является для бойцов лучом надежды, и они обретают уверенность, что, если здесь батюшка, с ними ничего не случится.

— Делился ли владыка своими впечатлениями от поездки?

— Его больше интересовала обратная связь — как сами бойцы отнеслись к приезду, есть ли еще необходимость в таких поездках. И он убедился, что необходимость есть. Надеюсь, что окормление бойцов нашими священнослужителями будет налажено. Сейчас мы ждем, что военнослужащие сформируют заявку, сколько раз, когда, куда надо будет ехать.

— Насколько наше военное духовенство готово к этому?

— Я проводил по этому поводу неофициальный опрос среди священников, которые являются помощниками благочинных по взаимодействию с Вооруженными силами, и могу сказать, что желающих поехать очень много. Не только среди тех, на кого возложено это послушание, но и среди других клириков. Готовность выказали даже священники в возрасте, те, у кого много детей. Они готовы исполнять свой пастырский долг, ездить с гуманитарной помощью, поддерживать тех, кто занимается гуманитарной помощью.

Священник, который был штатным помощником командира по работе с верующими Мулинского гарнизона, в прошлом году практически на месяц был командирован в зону ведения боевых действий. Он поделился тем, как организовал работу. Прежде всего, нельзя собираться больше двух-трех-пяти человек, иначе опасно. Любое скопление военнослужащих — это объект для снайпера, точка прилета бомбы. Наш священник жил в медпункте, в палатке, ему выделили раскладушку. У медбрата он научился оказывать первую помощь, и когда того отправили на передовую, он стал исполнять его обязанности. У него был столик, где стояли иконы и все необходимое для совершения службы. Рядом койка, где обрабатывали раны бойцам, с другой стороны — его собственное спальное место. То есть он совмещал обязанности медбрата и свой пастырский долг. Так что определенный опыт военного служения у нижегородского священства есть.

Мы делимся им на ежегодных сборах военного духовенства. В целом с начала специальной военной операции на Украине Нижегородская епархия активно включилась в работу по оказанию помощи вынужденным переселенцам, их духовному окормлению, отправке гуманитарных грузов в зону боевых действий, окормлению военнослужащих, проходящих лечение в нашем нижегородском госпитале. Мы стараемся по возможности делать все, чтобы поддержать наших военнослужащих, сражающихся за правое дело.

Записала Дарья Петрова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.