Александр Разумовский: «Чтобы стать врачом, надо любить человека»

Предлагаем вашему вниманию беседу с главным врачом автозаводской больницы №13, чтобы поговорить о преемственности в российской медицине. Наш собеседник — не только главный врач огромного 16-этажного стационара, имеющий множество званий и наград, но и хирург с очень большим опытом работы. Он по праву гордится своими учителями и, конечно же, часто вспоминает их. Большинство из них — выдающиеся хирурги военных лет, которых Александру Васильевичу посчастливилось не только слушать на лекциях, но и наблюдать на совместных дежурствах.

Как стать врачом

На выбор профессии повлияла бабушка, которая меня очень любила и воспитала в ласке, заботе и уважении к окружающим, — рассказывает Александр Разумовский. — Она говорила: «Ты должен вырасти, выучиться, стать врачом и помогать людям». Я родился 19 апреля 1952 года — в Пасху, поэтому, думается, Господь меня тоже заранее благословил».

Вопреки расхожему мнению, что посредственные студенты посредственно же работают, Александр Васильевич считает, что «диплом, в сущности, ничего не определяет». Врача определяет сердце и состояние души.

Чтобы стать врачом, надо любить человека. Если у тебя в сердце что-то есть, ты не отправишь пациента, который пришел к тебе за помощью, в дождь, в слякоть в дежурную больницу потому, что ты сегодня «не дежуришь». Другое дело, когда врачу это все равно. Тогда отличник ты или нет — роли не играет.

У нас, в России, прекрасная школа. Великий хирург Войно-Ясенецкий, который впоследствии стал служить Церкви. Мудров, талантливый терапевт, который учил лечить больных словом… Мне повезло, потому что когда в 1970–1980 годы я пришел работать в Горьковский институт травматологии (нынешний НИИТО), там еще работали врачи, прошедшие через вой ну, через госпитали: М. В. Колокольцев, Ю. Г. Абрамов, В. В. Соколов. Чтобы у них учиться, я ходил дежурить бесплатно, и отгулов у меня набралось на три с половиной года, зато теперь я могу разобраться в любом снимке и поставить любой диагноз.

Больница, которая выжила

Как это ни странно, но судьба больницы и ее «болезни» тесно переплетаются с судьбами ее пациентов. Не будем идеализировать прошлое, но тот социализм, который был построен на автозаводе, и в 13-й больнице в частности, многие вспоминают с благодарностью.

Не нужно забывать, что это бывшая медсанчасть автозавода, которая строилась всем миром. Как раньше называли, комсомольская стройка. Тогда на автозаводе трудились 100 тысяч человек, и 100 тысяч человек нужно было лечить. Та система, которая здесь работала, не наша, ее придумал Генри Форд. Он понимал, что производственные силы — это не только станки и инструменты, но и человек, которого нужно держать в форме и норме.

Когда я пришел в 2001 году главным врачом, из прошлого удалось сохранить только коллектив: дисциплинированный, очень грамотный. Все остальное нужно было начинать заново и прежде всего находить пути зарабатывания денег. Я ввел платные услуги. Это было шоком и для пациентов, и для персонала, потому что такого здесь никогда не было. Так завершилась эпоха «больничного социализма».

Следующим шагом было освоение нескольких новых направлений, которые удалось закрепить за учреждением через Министерство здравоохранения. Больница стала региональными и первичными сосудистым центром и цент ром дорожной травмы. Эти центры базовые, вокруг них крутится все. В результате больница живет совершенно другой жизнью, превратившись из полусанатория для сотрудников ГАЗа в медучреждение, которое дежурит каждый день, принимая до 90 «скорых» не только из Нижнего Новгорода, но и с 60% территории области.

Вера и профессионализм

«В 2006 году мы построили домовую больничную церковь в честь иконы Божией Матери „Знамение“, понимая, что среди наших больных почти 60% — пожилые люди, им это необходимо. Все делали сами, потихонечку, на деньги спонсоров. В 2007 году к нам приезжал владыка Георгий, все освятил и сказал, что можно служить.

Должен отметить, что церковь очень востребована: приходят и персонал, и пациенты. 90% больных, кому назначают операцию, накануне идут в церковь. Или те, кто долго лежат, а потом встают — тоже обязательно идут в церковь. А как они разговаривают с Господом Богом — этого я не могу вам сказать. Но считаю, что лечебному процессу посещение храма помогает безусловно.

Что касается посещения церкви сотрудниками, я на этот процесс не влияю. Приходят и с улицы, потому что поликлиника открытая, и больных везут отовсюду: из Хабаровска, Архангельска, Питера, Москвы.

Влияет ли вера на профессионализм? Конечно, когда мы верим в хорошее, в добро, в жизнь, в любовь человека к человеку, тогда люди лучше работают, лучше лечат. Врач и медсестра, если они верующие, и к больному будут по-особому относиться. Не будут скандалить, не нахамят, как это, к сожалению, случается. Верующий человек понимает, что над ним есть Бог, который все слышит и видит, и нельзя быть некорректными, тем более когда людям тяжело. Надо помогать словом и делом. И верой».

Святитель Лука и его преемники

Это был выдающийся человек, великий хирург, которого можно сравнить разве что с Пироговым. То, что он из своего опыта описал в «Очерках гнойной хирургии» — подобной работы до сих пор никто не сделал. Недавно я закончил читать одну из его книг, и сам переход от хирургии к служению Церкви мне показался подготовленным. Видя, как люди страдают и мучаются, сначала он помогал им своими волшебными руками, а когда в силу жизненных коллизий и возраста уже не мог этого делать, стал помогать словом. Я думаю, он поступил абсолютно правильно. Но таких хирургов — наперечет.

Какие черты святителя Луки наиболее важны врачу? Честность и мужество. Он очень много перенес, поэтому остался верен своей профессии и Богу.

Если говорить о преемственности, я могу привести в пример своих ребят из НИИТО. У нас было несколько тяжелейших случаев. Во-первых, это землетрясение в Спитаке в Армении в 1989 году, где десятки тысяч людей придавило землей. Мы посылали туда две бригады, которые работали 24 часа в сутки, падали около операционных столов. Это герои, они получили ордена. Второй — Чечня, когда наши врачи выходили покурить и видели, что чеченцы держат их на мушке. Не убивали только потому, что они оперировали еще и мирных жителей, женщин и детей. Это тоже герои. Приехали худые и седые, с абсолютно разбитой психикой. Тогда я воочию увидел, что такое война.

И что далеко ходить: взрыв в Арзамасе, годовщину которого недавно отмечали. Сначала пострадавших распределили по больницам, и дело было плохо, пока мы не сконцентрировали все 58 человек в ГИТО. Осколочные ранения: палки, гравий, стекла — все это надо было извлекать. Одну женщину привезли с тяжелейшей контузией, 48 часов она была без сознания, а ушла на своих ногах. Вот так поработали горьковчане. Это был первый случай, когда надо было, как на фронте, отладить систему поставок, сортировки, госпитализации, вызвать нужных специалистов — это все серьезно.

За 2001–2002 годы мы приняли почти 80 специалистов, есть очень хорошие ребята, которые хотят учиться, заниматься наукой, и мы посылаем их в Москву, Питер, при финансовых возможностях — за границу. По сути, они, наверное, умнее нас. Если мне приходилось сутками сидеть в медицинской библиотеке, то теперь через Интернет они могут получить статью из любой точки мира, у них с этим нет проблем.

В День медработника мы традиционно награждаем своих сотрудников по трем номинациям, причем одна из них — «Больница будущего» — появилась в прошлом году именно для молодых специалистов: врачей и медсестер. Молодежь надо стимулировать, и не только деньгами, но и просто хорошим отношением. Это важно.

Людмила Крапивина

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.