Духовный призыв сквозь века

2012 год богат на большие историче­ские даты: 200-летие отечественной войны 1812 года, 400-летие преодо­ления Смуты. Желая осмыслить эти важные события нашей истории, в которых проявился патриотизм русского народа, люди искусства предлагают нам свое видение этих тем. Появились новые художествен­ные фильмы, книги, картины. Но за­частую за авторским «я», весьма отчетливо выраженным в этих про­изведениях, теряется некая правда времени… Тогда как в истинном про­изведении искусства всегда есть не­видимые нити, связывающие его как с современностью, так и с вечными темами человеческого бытия. Нет сомнений, что картина «Патриарх Гермоген» нижегородского художника Владимира Заноги— из разряда та­ких творений. О том, как художник создавал эту работу, каким в его во­ображении предстало Смутное время и почему именно Патриарх Гермоген стал символом его преодоления, мы побеседовали с автором.

Первая мысль о картине возникла у художника в феврале этого года. Тог­да он услышал проповедь Святейшего Патриарха Кирилла, который расска­зывал о святом Патриархе Гермогене, чья церковная и патриотическая дея­тельность пришлась на трудную пору Смутного времени.

Проникновенные слова Первосвятителя о священномученике Гермогене глубоко тронули сердце художника. Он расценил их как призыв к осмыслению событий Смутного времени начала XVII века.

«Меня словно озарило, — вспоминает Владимир Иванович. — Так вот с кого началось освободительное движение на Москву! Патриарх Гермоген из заточения в Чудовом монастыре рассылал духовные грамоты по всей стране, пробуждая в на­роде патриотические чувства. Уже потом его призыв подхватили Нижний Новго­род, Ярославль и другие города».

Очень быстро у мастера созрело худо­жественное решение будущей картины. Изучив все созданные до этого изображе­ния Гермогена— портреты, иконы— он предложил собственное видение образа Патриарха.
В картине Заноги нет случайностей: начиная с композиции, расположения и соотношения ее частей, выбора цветовой гаммы и заканчивая тщательным подхо­дом к выбору художественных деталей. К примеру, кандалы на руках святителя Гермогена— деталь говорящая: это сим­вол уз, заточения и жертвы. Отказываясь сотрудничать с иностранными интервен­тами и предателями боярами, Патриарх Гермоген пробыл в тяжком заточении более 9 месяцев и умер несломленным, от голода и жажды.

Детали облачения также насыщены символизмом. В эпоху Гермогена па­триаршее облачение выглядело иначе. Возьмем, например, головной убор — куколь. «Если сейчас на лобной стороне и передних концах куколя вышиты шести­крылые серафимы, то тогда их украшали металлические вставки с иконами», — уточняет Владимир Иванович. Художник указывает и еще одну отличительную деталь: на вершине куколя Патриарха Гермогена нет креста. «И слава Богу»,— улыбается он. Благодаря этому удалось избежать композиционного повтора и лучше подчеркнуть другой крест— тот, что венчает патриарший посох. Посох — важное слагаемое образа Гермогена. Это знак патриаршего достоинства, символ духовной власти. А власть его вдохновенного слова простиралась на всю страну и на весь народ, пробуждая гражданское самосознание и ответствен­ность за свою родину.

Всмотримся в фигуру Патриарха, не­утомимого борца за чистоту правосла­вия и единство Русской земли. Он стоит, склонившись над свитком, как будто в поясном поклоне. По словам мастера, таким образом он хотел образно передать тяжесть и муку времени.

«На Патриархе лежит тяжелое бремя ответственности за судьбу Церкви и вверенной ему Богом паствы, — гово­рит художник. — Патриарший сан — это очень нелегкая ноша. Даже если судить по Патриарху Кириллу: как сильно он изме­нился с тех пор, как был возведен в Пат­риарший сан… Мне видится на его лице печать усталости, напряжения. Думаю, он чувствует ответственность не только за российский народ — за все мировое православие».

Но вернемся к картине. За спиной Пат­риарха— фреска Архистратига Михаила. Предводитель небесного воинства изо­бражен в виде всадника, в одной руке тру­ба— как символ божественного призыва, благословения, в другой— копье, кото­рым он пронзает дьявола, символизиру­ющего, как нетрудно догадаться, темную иноземную силу, заползающую в самое сердце русского народа.

Труба небесного посланника наклоне­на к Патриарху, она расположена в одну линию с пером, которым глава Церкви пишет вдохновенные слова своего об­ращения к народу, призывающего «души свои положити за дом Пречистой и за веру». Зрителю становится понятно, что через Патриарха изъявляет Свою волю Сам Господь.
На большом холсте картину художник написал очень быстро. Он начал в Вели­кий понедельник Страстной недели, и к Светлому Христову Воскресению картина была полностью готова. Писал мастер, забыв про время и не щадя силы. «Три-четыре часа пишу и падаю,— вспоминает он.— Полчаса отдохну— и снова за кисть. И так почти круглые сутки».

Художник признался, что, создавая по­лотно, он чувствовал поддержку свыше. Проделать такую серьезную работу в ре­кордно короткий срок равносильно чуду. Ведь на подобные картины раньше у него уходили годы. «Работая над какой-нибудь концептуальной темой, пытаясь найти для нее правильное художественное во­площение, порой приходится несколько раз возвращаться к ней: что-то добавлять, исправлять, потому что обязательно что-нибудь до конца не устраивает»,— говорит Владимир Иванович.

Первое представление картины зрителю состоялось в мае во время фестиваля «Дни славянской письменности и культуры», затем она экспонировалась в фойе здания правительства Нижегородской области.

Сейчас картина «Патриарх Гермоген» на­ходится на всероссийской художественной выставке «Россия—Родина моя» в Саран­ске, она уже вызвала резонанс и интерес публики. Думается, произошло удачное наложение темы, образа и времени. Хотя мы живем в пору ренессанса православия, тем не менее тема культурной и духовной интервенции остается актуальной и по сей день. На фоне широкого строитель­ства храмов в душах большинства русских людей все же пока берут верх меркантиль­ные ценности. Потому духовный призыв Гермогена, прозвучавший еще в XVII сто­летии, актуален как никогда.

Не случайно перед нами—уже не иллю­страция к учебнику истории,а грандиоз­ное по замыслу, воплощению и идейному посылу полотно.

Марина Дружкова