Фотография с подписью

В 1926 году матушка Мария получает от своего мужа отца Петра, сосланного в Воронеж по приговору Особого совещания при Коллегии ОГПУ, его фотографию, на обороте которой батюшкой были написаны такие слова: «Думаю, что нам Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. Мы — как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне…». Это одна из последних фотографий супруга, которые матушка хранила, надеясь с ним встретиться. Но до конца своей жизни она так и не узнает правды о мученическом конце священника Петра Новосельского.

«Здесь служил мой папа»

Петр Иванович родился 1 октября 1883 года в селе Смирнове Арзамасского уезда в семье священника. Окончив курс обучения в Нижегородской духовной семинарии с аттестатом I разряда, наш земляк женился и подал прошение о рукоположении в священнический сан. Супругой его стала Мария Анненкова, восемнадцатилетняя выпускница епархиального женского училища, дочь священника из села Новоселки Лукояновского уезда.

Начиная с 4 октября 1905 года отец Петр служит дьяконом в Преображенской церкви села Николо-Погост Балахнинского уезда. Спустя полтора месяца, в ноябре того же года, епископом Балахнинским Исидором (Колоколовым) он рукоположен в сан священника. В Николо-Погосте отец Петр преподавал Закон Божий в земской школе.

Спустя три года пастыря переводят в Покровскую церковь Балахны. В 1911 году священник и законоучитель Николаевского Балахнинского училища Петр Новосельский награжден набедренником. С 1909 года батюшка входит в состав Балахнинского епархиального училищного совета. С 1914 года он — казначей и член попечительского совета Серафимовского дома призрения и казначей Балахнинского отделения братства Святого Креста.

В 1916 году за ревностное пастырское служение отец Петр награжден скуфьей. В дальнейшем на него были возложены обязанности благочинного и смотрителя местной свечной лавки.

— Эти сведения о священномученике я собираю с 1992 года, — рассказывает Ирина Захарова, краевед из Балахны. — Тогда в Покровский храм, где на тот момент размещался городской музей, пришла 82-летняя бабушка, которая оказалась старшей дочерью Петра Новосельского. Помню, Алевтина Петровна стала рассказывать мне, что здесь служил ее папа. У нее на тот момент еще были живы младшие сестры Елена и Ольга. Остальные дети, а их в семье Новосельских родилось восемь, к большому горю родителей, умирали еще в раннем возрасте.

Алевтина Петровна сказала, что в их доме была обширная библиотека, где наряду с произведениями русских и зарубежных классиков было собрано много книг по медицине. Вспоминала, как отец помогал ей делать уроки, учил переплывать Волгу.

Он был доктором не только для собственной семьи, но и для прихожан своего храма. За домом у Новосельских был большой сад, с любовью и заботой возделываемый.

Осужден за убеждения

С приходом советской власти, в 1918 году, отец Петр был арестован, но через несколько дней отпущен. Батюшка был известен как прекрасный оратор и проповедник, прихожане его очень любили и собирались на его проповеди со всей округи. Он крепко стоял за православную веру и не боялся вести с атеистами открытые диспуты.

15 мая 1918 года в Балахне состоялось первое уездное Учительское собрание, на котором особенные прения вызвал вопрос о преподавании Закона Божия в школах. Отец Петр убеждал представителей новой власти, что безрелигиозная жизнь может повлечь за собой духовное вырождение молодежи.

В 1922 году, как и по всей стране, в Балахнинском уезде проводилась кампания по изъятию церковной утвари, различных предметов и монет из серебра. Всего на специальном пароходе в Городец из балахнинских храмов было вывезено 67 пудов 37 фунтов серебра и иных ценностей (около 1112 килограммов).

В официальных документах сообщалось: «Согласно распоряжению губкомиссии по изъятию церковных ценностей, основанному на декрете ВЦИК от 16 февраля 1922 года, операция по изъятию упомянутых ценностей по Балахнинскому уезду прошла удачно — главным образом потому, что между комиссией и группами верующих не происходило абсолютно никаких эксцессов. Единственным сторонником главы Русской Церкви Патриарха Тихона, поставившего украшения храмов выше человеческих жизней, оказался балахнинский пастырь Петр Новосельский, но агитация его нежелательных последствий не имела».

В 1925 году уполномоченный Нижгуботдела ОГПУ по Павловскому уезду написал донос-рапорт своему вышестоящему начальству о нелегальных встречах нижегородского духовенства.

«Доношу, что по имеющимся у меня сведениям в городе Нижнем Новгороде работает поповская организация, которая основой имеет агитацию как против обновленческого движения, так и против советской власти. В организации фигурируют как активисты священник Нижегородского уезда Сигрианский, священник Новосельский и ряд других… Сбор на собрание бывает весьма конспиративным, приходят поодиночке».

После рапорта последовали аресты. В обвинительном заключении следователь запишет про отца Петра, что он «виновен в том, что принимал участие в работе кружка, посетил три его собрания. Кроме этого при аресте у Новосельского обнаружены рукописные книги «Христос как история и личность», «Буддизм и его отношение к христианству».

Во время допросов отец Петр показал, что ему «часто приходилось выступать на религиозных диспутах, и вопросы апологетические для него были необходимы, именно для этой цели он встречался с другими священнослужителями». Сам он живет в городе Балахне, где часты диспуты, и его «приглашают в качестве оппонента. А потому ему необходимо было пополнять знания. Преступным он это не считает».

По приговору Особого совещания при Коллегии ОГПУ от 26 марта 1925 года отец Петр Новосельский с группой нижегородских пастырей был осужден на три года административной ссылки без права жительства в Нижегородской губернии и в центральных городах: Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Одессе и Ростове-на-Дону.

Во время этого первого ареста, в 1925 году, умирает Владимир, малолетний сын отца Петра. В отчаянии беременная матушка Мария пишет в Балахнинский отдел ГПУ заявление с просьбой отпустить мужа на похороны. Просьба была удовлетворена, и отец Петр смог ненадолго вернуться домой, совершить отпевание и проводить в последний путь своего сына.

В Воронеже отец Петр служил в Покровском храме. Здесь он по-прежнему совершал богослужения ревностно и благоговейно. Осенью 1927 года он был арестован «за антисоветскую пропаганду» и сослан в Сибирь сроком на три года. В обвинительном заключении в следственном деле про отца Петра сказано:

«Новосельский Петр Иванович арестован 24 октября 1927 года Воронежским ГО ОГПУ совместно с Пироженко Ильей Ивановичем по обвинению в том, что они, являясь административно сосланными священниками, с амвона произносят проповеди антисоветского характера. В представленном обвинении Новосельцев виновным себя не признал. Изобличается показаниями свидетелей и изъятыми антисоветскими проповедями».

Без права на образование

Алевтина Петровна рассказывала, что по окончании школы долгое время не могла поступить в высшее учебное заведение, поскольку являлась дочерью «врага народа». Тогда, в 1928 году, из туруханской ссылки отец Петр написал письмо комиссару народного просвещения Луначарскому. В этом письме говорится: «Простите, что я осмеливаюсь писать Вам и беспокоить Вас. Я священник православной церкви гор. Балахны Нижегородской губернии и как священник в 1926 году был выслан из пределов Нижегородской губернии, получил 6 лет…

Я терпеливо нес свой крест, утешался словами святого апостола Петра в его 1-м послании (гл. 4, ст. 12–16), который говорит нам: «Только бы не пострадал кто из вас как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое. А если как христианин, то не стыдно, но прославляй Бога за такую участь». А совесть моя спокойна. Но у меня есть семья: жена и три дочери. Одна дочь — Алевтина — в 1927 году окончила школу второй степени, а две еще маленькие — шести и двух лет. От детей своих, еще не окрепших в житейской борьбе, я не в силах требовать, чтобы и они так же терпеливо переносили неправду, как переносим мы с женой, а их заставляют страдать только потому, что они мои дети.

После моей высылки семья осталась совершенно без средств. Старшая дочь поступила в няньки, так как никакой другой работы по ее способностям и желанию нигде не давали по ее социальному положению. В Воронеже подавала она в университет, в педагогический институт, но ее не только не допустили к экзамену, но даже не приняли от нее документы. Она писала мне, что в страшном отчаянии.

Я неоднократно читал и слышал в речах представителей советской власти, что советская власть не мстит, а только исправляет преступников. Пусть она за мои идеологические и религиозные убеждения считает преступником меня, но почему такое отношение к моим детям?

Я обращаюсь к Вам не только как к комиссару народного просвещения, но и как к человеку, который может понять детей, рвущихся к знанию. Я не много прошу у Вас: дайте моей дочери возможность держать экзамен в какое-нибудь высшее учебное заведение. Пусть отнесутся к ней со всей строгостью, предъявят повышенные требования против других детей, но это ее уже успокоит и возвратит ей веру в то, что есть еще правда в людях…»

В 1934 году, возвратившись из сибирской ссылки, по благословению митрополита Сергия (Страгородского) отец Петр стал служить в кладбищенской Казанской церкви бывшего нижегородского Крестовоздвиженского женского монастыря. Служить и жить постоянно в Балахне власти ему запретили, но он получил право навещать свою семью. По воспоминаниям детей, это были самые счастливые моменты их жизни, когда отец был рядом.

Пасха первого мая

Весной 1935 года отца Петра вновь арестовали. Это был уже четвертый арест священника по обвинению в антисоветской агитации.

В 1935 году совпали два праздника — Святая Пасха и советский Первомай. Праздничное богослужение в Казанской церкви в этот день возглавил митрополит Евгений (Зернов). После службы владыка проехал по улицам города в белом клобуке, не дожидаясь окончания демонстрации. Вскоре после этого все участники праздничного богослужения были арестованы. В ходе следствия священнослужителей содержали под стражей в спецкорпусе Горьковской фабрично-заводской трудовой колонии.

Отца Петра Новосельского обвинили в том, что он «произносит проповеди антисоветского содержания в целях насаждения контрреволюционных идей в массе населения. По сговору с митрополитом Евгением (арестован) с причтом церкви и церковным советом принимал участие в литургии в день 1 мая с целью отвлечения двух тысяч граждан от участия в первомайской демонстрации».

Через два месяца после ареста отца Петра жена его Мария Васильевна добилась свидания, и дети видели своего отца в последний раз. В памяти младшей дочери Ольги навсегда сохранилась картина рассыпанной по полу вишни, привезенной ими для отца Петра, и белый платок, которым он махал им вслед из узкого окна тюремного барака.

Сотрудниками НКВД 11 июля 1935 года было подписано обвинительное заключение, и дело направлено на рассмотрение в Москву. «Группа руководящих служителей религиозного культа г. Горького, участники которой в абсолютном большинстве своем в прошлом имели судимости за контрреволюционную деятельность, под предлогом укрепления религии вела активную контрреволюционную работу. Основным методом воспитания в антисоветском духе и внедрения контрреволюционных идей в массу населения участники группы избрали произношение проповедей с церковного амвона в церквях г. Горького и прилегающих к нему районов.

1 мая сего года принимал активное участие совместно с Зерновым, Македонским и другими в служении торжественной литургии с целью отвлечения граждан от участия в первомайской демонстрации. Обвиняемый Новосельский П. И. виновным себя не признал. Но собственными и свидетельскими показаниями и очными ставками в преступлении уличен полностью».

Спустя пять месяцев, 4 ноября 1935 года, отец Петр «за антисоветскую агитацию» был отправлен в трудовой исправительный лагерь сроком на три года. Местом его очередной ссылки стал Карагандинский лагерь в Казахстане, откуда ему уже не суждено было возвратиться.

Карлаг

В Карлаг мученик поступил из Петропавловской тюрьмы 16 декабря 1935 года. Работал на 3-м участке Коктун-Кульского отделения счетоводом, учетчиком молока, пчеловодом. В характеристике заключенного сказано: «Участвовал в организации ликвидации неграмотности. Поведение безупречное в быту и в производстве».

Отец Петр пишет письмо своей супруге, полное светлой надежды на то, что его скоро отпустят домой. Но в августе 1937 года в лагере его арестовали на том основании, что «проводил церковные богослужения и крещения детей. Как бывший священник не отступает от своих религиозных убеждений». По постановлению «тройки» УНКВД по Карагандинской области «за антисоветскую деятельность в местах заключения» был приговорен к высшей мере наказания. Протоиерей Петр Новосельский расстрелян 10 сентября 1937 года.

Однажды Новосельских в Балахне навестил священник, отбывавший срок вместе с отцом Петром. Он выразил большие сомнения в том, что главу семейства отпустят, поскольку отец Петр даже в лагере говорил правду. Молились в изгнании все тайно, под одеялом, и только он делал это открыто.

Мария Васильевна Новосельская умерла 27 января 1968 года, так и не узнав правды о мученической кончине отца Петра.

Клирик церкви Сретения Господня города Балахны, член Союза писателей России, почетный гражданин города Балахны 89-летний митрофорный протоиерей Александр Соколов тоже собирал сведения о мученике Петре, опубликованные затем в его книге «Стопы жизни в годы гонений на Церковь». Седовласый батюшка искренне сожалеет о том, что широкого почитания священномученика Петра (Новосельского) нет.

— На отпусте иногда некоторые священники поминают имя святого, некоторые нет, — говорит отец Александр. — Будем надеяться, что память новомученика Петра (Новосельского) укрепится в нас и этот малый труд будет способствовать распространению сведений о молитвеннике и небесном ходатае Нижегородской земли.

Павел Молоштан

Опубликовано в № 12 (72) газеты «Ведомости Нижегородской митрополии» за июнь 2015 года (с. 10-11) в рамках проекта конкурса «Православная инициатива – 2015».

Материал подготовлен в рамках проекта «Чьими молитвами живы: вернуть память святых земляков». Благодарим за помощь балахнинского краеведа Ирину Геннадьевну Захарову.

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.