«Госстандарт не противоречит традициям пастырского образования»

В начале марта Нижний Новгород посетили представители Учебного комитета Русской Православной Церкви. Заместитель председателя протоиерей Михаил Вахрушев и преподаватель Мос­ковской духовной академии Олег Суханов приезжали в Нижегородскую духовную семинарию, с которой Учебный комитет плотно сотрудничает. Оценка ее работы и другие аспекты духовного образования в России стали предметом нашего разговора.

— Четверть века назад было огромное количество желающих поступить в духовные школы: академии, семинарии, училища. Даже просто в воскресные школы был большой наплыв. Сейчас ситуация изменилась. С чем это связано, на ваш взгляд?

Отец Михаил Вахрушев: — Во-первых, с тех пор количество учебных заведений в разы выросло. В обществе всегда есть люди, для которых единственно возможный жизненный путь — это познание Бога и служение Ему. В 1990‑х сложилась уникальная ситуация, когда концентрация этих людей была максимально высокой: в предыдущие десятилетия они не имели возможности воплотить в жизнь свои чаяния. Конечно, был эффект про­р­вавшейся плотины. Огромные конкурсы! Но это уникальный случай. Постепенно все пришло в норму. С воскресными школами та же ситуация. В городах не было храмов. А теперь зачастую даже в небольшом городе их больше, чем в советское время в каком-либо областном центре. Количество духовных школ растет, и если в отдельных духовных учебных заведениях число студентов уменьшается, в целом оно все равно возрастает.

Олег Суханов: — Существенный момент: изменилась структура секторов заочного и очного обучения. Если раньше человек, получивший высшее образование и отслуживший в армии, шел на очное отделение семинарии (это был магистральный путь), то сейчас ситуация иная. Он, как правило, подает документы на заочное отделение. Состоявшиеся люди, имеющие работу, семью, получают образование заочно. Таких стало больше, соответственно, уменьшилось число взрослых, зрелых абитуриентов на очных отделениях. Сейчас можно говорить о стабилизации числа студентов, поступающих на очную форму, и некотором росте — на заочную.

— Если раньше в семинарии поступало много людей с высшим образованием, учеными степенями, то какого уровня абитуриенты сейчас?

О. С.: — Студенты «помолодели». И понимание некоторых вещей им пока недоступно в силу возраста. Что касается качества образования средней школы, оно разное. Но теперь разница между столицей и периферией стирается. На первый план выходит мотивация. Если человек готовился, много сил отдал подготовке к экзаменам (ведь сейчас в интернете есть доступ и к текстам, и к программам), то его знания будут на высоте, из какого бы региона он ни приехал.

— Сейчас лишь некоторые духовные школы имеют государственную аккредитацию, но ее предстоит пройти всем. Не пострадает ли духовная составляющая семинарского образования, если к ней будут применены государственные стандарты? Ведь это особая школа.

О. Михаил: — Наши школы получили возможность прохождения государственной аккредитации с 2008 года, когда законодательно духовным образовательным организациям было разрешено реализовывать федеральный государственный образовательный стандарт по специальности «Теология».

Государственные стандарты, нужно заметить, тоже претерпевали изменения — каждый раз учитывались пожелания, возникшие при реализации предыдущих. То есть стандарт, который мы имеем сейчас, вполне учитывает наши особенности и позволяет сохранить сущест­вующие традиции духовного образования. Противоречий между реализацией государственного стандарта и нашим традиционным пастырским образованием нет. Мы сохранили традиционные богословские дисциплины в том объеме, в котором они необходимы.

О. Михаил: — Добавлю, в 2015 году для сферы духовного образования был принят единый учебный план. С его внедрением стало формироваться единое образовательное поле. Сейчас создаются учебные пособия, удовлетворяющие всем современным требованиям и отображающие развитие церковной науки. Чтобы они могли использоваться во всех учебных заведениях, нужны единые стандарты. Некоторые семинарии реализуют программы подготовки только уровня бакалавриата, другие имеют магистратуры. Чтобы любой выпускник мог продолжить обучение в магистратуре, требования должны быть одинаковыми.

О. С.: — Специфика духовных школ всегда заключалась в сильной воспитательной составляющей. К священнику традиционно предъявляются высокие требования не только и не столько интеллектуального характера, сколько нравственного. Подразумевается, что в учебном заведении его должны сформировать как будущего пастыря. Но, как мы сказали, абитуриенты помолодели, и некоторые вещи они просто не готовы воспринять на должной глубине. Но ведь к проблемам, с которыми выпускник столкнется в будущем, невозможно подготовить в рамках определенного курса. Поэтому любой неравнодушный преподаватель закладывает в программу этические моменты, знакомит с такими сторонами священнического служения, которые не описаны в учебных пособиях. Таким образом, опыт личного общения становится неотъемлемой частью учебно-воспитательного процесса.

Отметим, что наши учебные заведения носят закрытый характер. А это значит, что у студентов формируются необходимые пастырю качества не только через передаваемый объем знаний, но и через дисциплинарные практики. Эти функции полностью остаются в руках семинарской администрации. И не менее, а, наверное, более важная составляющая — молитвенные традиции. Студенты должны вести себя должным образом и навыкать к молитве — вот два столпа, на которых держится наша система образования. За них, конечно, всегда надо стоять горой.

— С чем была связана реорганизация духовных училищ по всей стране?

О. Михаил: — Духовные училища начали открываться в постсоветский период, когда Церковь испытывала дефицит кад­ров священнослужителей. Не все имели возможность учиться в немногочисленных тогда духовных семинариях, и юноши рукополагались, оканчивая училища. В современный период эти учебные заведения священников уже не готовят. Для принятия сана необходимо получить образование не ниже уровня бакалавриа­та. Вместе с тем, сохраняется необходимость в церковных специалистах по различным направлениям деятельности: катехизация, молодежное, социальное, миссионерское служение. В Москве практически в каждом приходе есть штатные специа­листы по этим направлениям, а в регионах, я знаю, люди могут и совмещать различные виды служения. Поэтому духовные училища и были преобразованы в центры подготовки церковных специалистов. Должен сказать, что некоторые из них стали семинариями. Их немного, всего два (Омское и Саранское), поскольку требования к семинарскому образованию очень высоки: должна быть определенная материальная база и преподавательские кадры. Есть еще один вид училищ — они готовят регентов и иконописцев.

— В прошлом году была защищена первая диссертация по теологии. Как развивается это направление?

О. Михаил: — Сейчас можно сказать, что завершился длительный этап, на протяжении которого велись переговоры по поводу включения теологии в перечень научных специальностей. Наконец это произошло, в 2017 году была защищена первая кандидатская диссертация. Мы надеемся, что в ближайшем будущем таких научных работ станет больше.

Теологическое образование, к слову, сейчас можно получить во многих вузах нашей страны, где могут обучаться в том числе и девушки. Исходя из опыта церковной аккредитации, которую Учебный комитет сейчас проводит по заявлению светских вузов, мы можем сказать, что девушек там значительно больше, чем юношей.

— Вы приехали посетить Нижегородскую духовную семинарию. Что вы как представители Учебного комитета можете сказать об этом учебном заведении?

О. Михаил: — Безусловно, заметна роль Нижегородской семинарии в регионе. Мы видим активную образовательную деятельность и взаимодействие с государственными учреждениями: управленческими, учебными. Семинария не просто готовит кад­ры, но является центром научной жизни и миссионерской работы.

Беседовала Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.