Иерей Андрей Бойцов: «Никольское подворье в Бари ждет паломников»

Патриаршее подворье с храмом святителя Николая в Бари возрождается сегодня стремительными темпами. Парадоксальным образом этот остров русской веры и истории обретает законченный эстетический вид и функциональность лишь спустя 100 лет после начала строительства, как будто разделяя с поруганной Россией, Русской Церковью и русским народом трагическую судьбу в ХХ веке. Год назад настоятелем подворья был назначен иерей Андрей Бойцов. Мы предлагаем нашим читателям интервью, в котором отец Андрей рассказал о современной жизни подворья и его истории.

— Отец Андрей, каковы, на ваш взгляд, основные вехи существования этого островка русского православия в Италии?
— Патриаршее Никольское подворье в Бари, храм и весь комплекс, было построено в начале ХХ века благодаря заботе российских властей, а точнее — последнего российского императора Николая II, который поручил это строительство Императорскому православному палестинскому обществу. Постройка храма и дома для паломников была осуществлена под непосредственным патронажем великой княгини Елизаветы Федоровны, чтобы облегчить паломничество к мощам святителя Николая для многих тысяч паломников из России. Конечно же, главной целью было помочь, прежде всего, несостоятельным людям, для чего в начале ХХ века даже была организована правительственная программа, по которой до 20 тысяч паломников в год специальным кораблем отправляли по святым местам — в Палестину, на Святую гору Афон и, конечно же, в город Бари. Так как в те времена отношения между Католической и Православной церквями были сложными, никаких богослужений в крипте базилики, где хранятся мощи святителя Николая, совершать не дозволялось, тем более Божественную литургию, но прикладываться к мощам было можно. Необходимость постройки храма была обусловлена тем, что паломничество без принятия Святых Христовых Таин, конечно же, не является полным. А целью постройки своего здания в Бари была экономия паломников на размещении. Таким образом, по высочайшему поручению в 1911 году был подписан высочайший рескрипт о покупке земли и начале строительства подворья. Был приобретен участок земли в пригороде Барии — тогда это был богатый район с большими частными виллами, где проживали представители аристократии. Была приобретена одна из таких вилл, и на ее территории начато строительство подворья. Закладка камня произошла 25 мая 1913 года. Проект был выполнен архитектором Алексеем Щусевым, и, кстати, это был его последний проект храма, а в советское время он стал известен своими светскими постройками — Мавзолеем, гостиницей «Москва» и т.д. Но, к сожалению, во время строительства в России произошли трагические события — революция, Гражданская война, страна оказалась закрытой, и подворье, построенное к 1920 году, фактически никогда не использовалось по назначению. Вопрос выживания этого комплекса встал довольно жестко, потому что нечем было платить налоги за огромное здание. Палестинское общество, конечно, пыталось контролировать ситуацию, в частности этим занимался князь Николай Жевахов.
Когда Италия стала союзницей России в Первой мировой войне, на подворье сначала разместили госпиталь. Потом, чтобы содержать это здание, в нем открыли гостиницу. Позже ситуация осложнилась тем, что на здание стало претендовать советское правительство, которое даже создало альтернативное советское Палестинское общество, причем многие страны его признали. А Императорское Палестинское общество, которое к тому времени находилось в изгнании в эмиграции, вынуждено было судиться с советским. Стоит заметить, что у советского правительства был серьезный шанс выиграть суд за права над подворьем в Бари, и в этом случае оно сделало бы все для того, чтобы храма здесь никогда не было. Поэтому князь Жевахов, можно сказать, спас здание. Благодаря своей дружбе с Муссолини он добился того, чтобы подворье в Бари передали местному муниципалитету, но с условием, чтобы был сохранен храм и богослужения в нем, а также небольшой участок с квартирой священника. На таких условиях удалось спасти храм, хотя подворье стало собственностью муниципалитета Бари. Взяв подворье на свой баланс, муниципалитет устроил в помещениях подворья офисы.

— Это было отчуждение или бесплатная передача подворья?
— Сегодня сложно сказать об этом с точностью, но стоит напомнить, что мэрия города Бари платила два оклада — священнику и диакону (или псаломщику) — вплоть до 1998 года, до того момента, как сюда приехал священник из Московского патриархата. Возможно, Жевахов получил что-то за эту уступку, поскольку как эмигрант он не имел источника доходов в Италии. Более того, многие обвиняют его в продаже подворья, но я считаю это некорректным. Дело в том, что советское правительство в обмен на сдачу подворья предлагало Жевахову освободить из заключения его родного брата-епископа, находившегося на Соловках, отправить его в Италию и даже купить им квартиру на острове Капри, где они могли бы спокойно дожить свой век. Но Жевахов на это не пошел, и это свидетельствует о том, что он был не продажный человек, если он пожертвовал братом ради того, чтобы здесь остался храм. А уж большевики точно не оставили бы храм на подворье. Существуют разные точки зрения на личность Жевахова, кто-то его критикует, но я склоняюсь к тому, что он спас Никольский храм, и мы должны быть ему благодарны за это.
Поскольку храм достраивался в течение долгого времени, богослужения стали совершаться в ризнице, которую переоборудовали в нижний храм и освятили в честь святителя Спиридона Тримифунтского. Хотя изначально по проекту Щусева предполагалось, что ризница будет большая и богатая, что будет много пожертвований. Но лишь в 30-е годы были закончены купола верхнего храма, и только в 1955 году представители Зарубежной Церкви освятили храм, сделали временный иконостас и написали пару фресок в апсиде невысокого художественного уровня. Так что Никольский храм не был расписан, доведен до задуманного облика.

— Что еще включал в себя щусевский проект?
— Вообще надо сказать, что проект подворья был очень роскошным, в частности с дорогой резной мебелью в древнерусском стиле. Кстати, что-то из мебели успели завести и кое-что из этого до сих пор находится в муниципалитете Бари, а на подворье сохранились всего лишь пара столов и лавок. Были также картины, среди которых авторские копии Серова. Петров-Водкин должен был расписывать Никольский храм в стиле Ферапонтова монастыря. Причем иконостас уже изготовили, упаковали и отправили, но из-за гражданской войны он так и не дошел до Бари и пропал неизвестно где. В настоящее время у нас подготовлен другой проект иконостаса. Щусев, безусловно, очень талантливый архитектор, но иконостас, который он сделал — пятиярусный, тябловый — лично у меня вызывает сомнения. В Никольском храме очень красивая арка в апсиде, и ее нужно оставить открытой, поэтому лучше всего здесь подойдет одноярусный иконостас и мозаика в апсиде.

— Как начался новый период истории подворья, когда его передали Русской Православной Церкви?
— Это произошло в 1990-е годы, когда открылись границы постсоветской России и в Бари начали приезжать российские паломники. Кстати, я сам в 1997 году оказался свидетелем и участником знаменательного события — приема Святейшим Патриархом Алексием делегации из города Бари во главе с мэром Канио Абреша. Во время учебы в Московской духовной семинарии я выучил итальянский язык и работал тогда в Отделе внешних церковных связей. Целью визита в Москву была передача Никольского подворья Русской Православной Церкви. Поток российских паломников в Бари постоянно увеличивался, но поскольку на подворье служил зарубежный священник, а мы тогда были в расколе, то наши люди не могли причащаться. Мэр Бари внял доводам нашего предстоятеля: «Раз паломники едут из России, значит, справедливо отдать храм России». И отдал нам верхний Никольский храм, а зарубежников перевел в нижний Спиридоновский. Таким образом, в 1999 году в Бари приехал первый священник Московского патриархата, хотя, понятно, до этого подворье не было пустынным — службы совершали зарубежные священники, которых за всю историю было четырнадцать. И после этого почти восемь лет два священника служили на подворье параллельно. Нам тогда отдали один зал для собраний и две-три комнатки для приема паломников, а все остальные помещения остались в ведении муниципалитета Бари. Вернуть их было очень сложно, поскольку невыгодно отдавать красивое здание. И только благодаря усилиям, предпринятым Владимиром Путиным, и его личным контактам с Берлускони подворье нам вернули. Берлускони, имея большинство в итальянском парламенте, заставил его принять закон о передаче здания России, потому что по итальянским законам собственность не отчуждается. Сначала они перевели подворье на баланс государства из муниципалитета, выделив 15 миллионов евро на переезд чиновников, а после этого уже итальянское государство подарило комплекс Российской Федерации, о чем был подписан официальный акт в 2008 году. В марте 2009 года в Бари приезжал тогдашний президент России Дмитрий Медведев, и состоялась официальная передача ключей подворья. И сейчас это собственность Российской Федерации, переданная в пользование Московскому Патриархату. Но еще более двух лет после этих событий офисы муниципалитета оставались в помещениях подворья. И только в июле 2011 года они стали съезжать — через месяц после того, как меня назначили сюда настоятелем.

— Чем вам пришлось заниматься в первую очередь?
— Мы сразу же приступили к ремонтно-реставрационным работам. Святейший Патриарх Кирилл благословил, чтобы зданиям было возвращено первоначальное назначение — принимать паломников, причем бедных, чтобы они могли за небольшие деньги приехать сюда и осуществить свою мечту — помолиться у мощей святителя Николая. Так что у нас нет цели делать какую-то шикарную гостиницу, потому что богатые паломники сами снимут номера в дорогих отелях. Ремонт у нас будет простой, косметический. В частности, мы сохраним общие санузлы в коридоре, которые были устроены для чиновников, но добавим душевые кабины. С одной стороны, это понижает «звездность» номеров, а с другой — позволяет ускорить их запуск. Конечно, будет новая мебель и предметы быта. Поставим новые кондиционеры, заменим старые окна. Более серьезная работа ведется у нас по кровле, которую мы реставрируем с августа прошлого года. Дело в том, что комплекс подворья построен в стиле каменного псковско-новгородского зодчества, купол храма и дом паломника, сделанные в виде древнерусского терема, покрыты очень красивыми майоликовыми плитками. За многие десятилетия они испортились, и почти 50 процентов пришлось сменить. Все эти работы осложняются тем, что это охраняемый памятник культуры и истории, поэтому реставрация контролируется соответствующим итальянским органом — аналогом нашей Росохранкультуры. Дополнительно мы собираемся сделать комнаты для паломников в чердачном этаже, который раньше не был приспособлен для проживания людей, и здесь нам приходится соблюдать необходимые санитарные нормы, а это очень дорогостоящие работы. К зиме мы планируем завершить работы по обустройству дома паломника, а также реставрации кровли и купола храма и установлению нового креста. Эти работы финансируются из церковной и государственной казны. А вот на внутреннее благоукрашение храма я буду привлекать благотворителей. Некоторые люди уже изъявили желание участвовать в попечительском совете под эгидой Святейшего Патриарха.

— Это граждане России или иностранцы?
— Это все русские люди, с некоторыми из них я знаком давно, еще в период моего пребывания в Неаполе. Надо сказать, что большая часть пожертвований на строительство наших храмов в Италии всегда шла от российских граждан, от итальянцев были незначительные средства. Некоторые наши предприниматели жертвовали по 3–4 миллиона евро. В Бари, конечно, строить ничего не нужно, но фрески, мозаики, церковная утварь, облачения, иконостас, возможно мраморный, должны соответствовать значению подворья и тому почитанию, которым пользуется святитель Николай у русских православных людей, и они требуют немалых средств. Тем более что за прошедшие 12 лет в этом отношении ничего не было сделано. Храм будет расписан в соответствии с канонами, лучшими мастерами, которые имеются в России. И конечно, хорошо бы это сделать к концу 2013 года, к столетнему юбилею закладки храма. Хотя он был заложен в мае, но эти торжества можно было бы перенести и на зимний праздник святителя Николая.

— Сколько будет стоить для паломников проживание на подворье?
— Мы не можем сделать проживание бесплатным, поскольку по итальянскому законодательству должны будем платить очень большие налоги. Хотя сделаем все для того, чтобы максимально их снизить. Как известно, в Италии очень высокие налоги на недвижимость, особенно на гостиницы и рестораны. А надо сказать, что Никольское подворье — одно из самых больших зданий Русской Православной Церкви за рубежом. Мы рассчитаем стоимость содержания паломника в сутки. Я думаю, что это будет около 20 евро в сутки. Также мы планируем открыть пищеблок на хорошем современном ресторанном уровне, чтобы паломники могли экономить и на питании. Ведь даже в самой демократичной пиццерии обед сегодня стоит не менее 10 евро, и цены в кризис только растут. В гостинице у нас будет сто мест, комнаты будут двух— и четырехместные, скромные, но уютные. По благословению владыки Егорьевского Марка у нас будут две комнаты для приема епископата и благотворителей.

— Известно, что в праздники святителя Николая в Бари традиционно прилетают чартеры из Москвы. Планируется ли увеличение их количества?
— Надо сказать, что раньше чартерные авиарейсы в Бари из России организовывались в порядке частной инициативы. Их организаторы делали благое дело, но выделяли небольшое количество мест для Патриархии. С благословения владыки Марка мы решили идти по другому пути — сделать патриарший чартер, в котором до двух третей мест в самолете полностью отдаются нашему Предстоятелю, а он уже решает, кто полетит. Прошедшей зимой по благословению Святейшего в этот чартер попали духовенство и миряне отдаленных епархий — дальневосточных и северных. Во второй чартер, осуществленный весной, поехали профессора московских духовных школ, немного студентов и хор, а также духовенство и миряне северных епархий. Пока такие чартеры, абсолютно бесплатные для паломников, прилетают два раза в год — на праздники святителя Николая. Но когда у нас будет работать полноценная гостиница, можно увеличить количество чартеров, но сделать их платными. И важно, чтобы в Москве работал паломнический офис, с помощью которого заполнялись бы места в будущей гостинице. Мы уже сотрудничаем с некоторыми паломническими центрами и открыты для всех. Людей, готовых жертвовать деньги на чартер, очень мало. В частности, патриаршие чартеры были оплачены (примерно 200 тысяч евро) за счет одного благотворителя. Это Андрей Гурьев, владелец компании «Фосагро», верующий человек. Он помогал мне еще в Неаполе, собственно, мы познакомились с ним в Амальфи (недалеко от Неаполя), где находятся мощи апостола Андрея Первозванного, нашего общего тезоименитого святого. А вообще его благотворительность распространяется на разные монастыри и храмы.

— Отец Андрей, вы более 10 лет находитесь в Италии. Вас что-то лично связывает с этой страной?
— Нет, каких-то особых связей нет. Так получилось, что, учась в семинарии, я планировал заняться патрологией и выучил итальянский язык. Но позже решил стать приходским священником и оставил занятия наукой. Однако, как оказалось впоследствии, наверное не без промысла Божьего я его выучил. Потому что, когда встал вопрос о создании прихода РПЦ в Неаполе, ко мне обратились как к священнику, владеющему итальянским, и я создал этот приход фактически с нуля. Хотя, безусловно, было трудно и в бытовом плане, и в административном. Пришлось много претерпеть, много выстрадать. Необходимо было выстраивать отношения с католиками, с кардиналом, чтобы нам передали здание бывшего католического храма. Это очень сложная работа.

— Так долго общаясь с итальянцами и видя, как много в Италии христианских святынь, можете ли вы сказать, что нас с ними объединяет больше, чем разъединяет, хотя бы на бытовом уровне?
— Общеизвестно, что Католическая церковь всегда агрессивно была настроена по отношению к православию, на протяжении столетий пыталась силовыми методами латинизировать Восток. Но в ХХ веке ситуация изменилась — католики сделали ставку на выстраивание позитивных отношений с православными, ведь однозначно худой мир лучше доброй ссоры. В условиях современного секулярного мира, отошедшего от Христа, Православная и Католическая церкви, несмотря на все противоречия богословского и литургического характера, осложненные разными историческими процессами, научились общаться друг с другом. И мы должны понять, что нас действительно объединяет больше, чем разъединяет, по сравнению с миром, который нацелен только на материальное потребление. При всех наших различиях у нас все-таки один Господь. И в тех сферах, в которых мы можем вместе свидетельствовать миру о Христе, мы должны это делать. Но, конечно, из-за раскола мы не можем совершать вместе евхаристию, причащаться, участвовать в таинствах. Однако там, где можем, мы не должны отстраняться друг от друга. Позитивный момент еще и в том, что с 1960-х годов, после II Ватиканского собора, Католическая церковь воспитала духовенство и мирян в положительном отношении к православию. И я могу свидетельствовать, что большинство католиков очень хорошо, искренне относятся к православию. Их интеллектуалы читают и хорошо знают святоотеческую литературу, многие из католиков совершают паломничества на Афон, их притягивает наша аскетическая, духовная, монашеская традиция, и это все очень хорошо. Но мы-то понимаем, что смена официальной политики Ватикана имеет дипломатические цели — если кнутом нас не привлечь, нужен пряник. Но это приносит для нас положительные плоды, например нам позволяют совершать богослужения у святынь, передают храмы. В том же Неаполе нам был передан хороший храм в центре города. Во многих городах Италии епископы отдают нашим общинам закрытые, заброшенные здания католических храмов. Здесь, на юге Италии, многие семьи сохраняют христианские традиции, и можно даже назвать население довольно-таки клерикальным, в положительном смысле этого слова. Когда я иду здесь по улице в рясе с крестом, то итальянцы выражают мне уважение, разные знаки внимания и почтения, иногда подходят под благословение. В других странах Европы этого уже нет, даже наоборот, можно встретить какую-то агрессию. Однако за границей сильно чувствуется духовное разделение и недостатки других ветвей христианства, их ущербность. Но и нам, православным, нужно стремиться к единству во Христе. А мы видим, как на Украине, например, люди из политических соображений разрывают нешвенный хитон Христов, Тело Церкви.

— Увеличение числа православных литургий в крипте на мощах святителя Николая, которое мы сегодня наблюдаем, тоже результат II Ватиканского собора?
— Да, можно так сказать. Но нужно понимать, что хозяева базилики — доминиканцы, и у них все зависит от фигуры приора, насколько он лоялен к нам, по-доброму ли относится. У них ведь тоже братия в монастыре разделена: одни считают, что русским надо дать больше пространства в базилике и возможности совершать литургии, другие против этого. И все они прекрасно осознают, что 90 процентов паломников сюда приезжает из России, а остальные 10 процентов — это и католики, и православные из разных стран. Может быть, они устают от нас, потому что потоки паломников прибывают постоянно и мы им в чем-то мешаем. Когда я заказываю литургию, со мной приходят молиться 200–300 человек, и какая-нибудь группа католиков в 50 человек уже не может служить мессу, потому что все занято. Так что вполне законными с их стороны могут быть жалобы: почему постоянно в крипте базилики служат православные? Недавно был назначен новый приор, и наши отношения стали более жесткими, формализованными, он ввел более строгие требования. Если раньше, при прежнем приоре, все было очень просто — я в любое время мог заказать службу и взять ключи от крипты, то сейчас стало гораздо строже, заявления нужно писать заранее. Недавно они сделали перед гробницей святителя Николая специальную решетку, которой не было еще год назад. Там была балюстрадда, и служить литургию было неудобно, нужно было с Чашей выходить сбоку, невозможно было совершить Вход. Предыдущий приор сломал эту решетку, так и сказал: «Я сделал это, чтобы вам было легче служить». А новый приор заявил: «Вы открываете эту решетку, только когда служите литургию, если же вы служите молебен и акафист, то не открываете, вам же не нужен престол, чтобы совершать евхаристию. Поэтому стойте перед решеткой снаружи и вообще ее не открывайте — паломники могут прикоснуться рукой к плите над гробницей». Казалось бы, ну что здесь такого сложного — открыть ключом решетку и впустить паломников нормально приложиться к гробнице, тем более что они так много пожертвований оставляют в базилике! Но я со своей стороны стараюсь быть деликатным, не настаивать на своих правах, пока потерпеть, и паломники должны понять, что самое главное — это молитва. Ведь, так или иначе, мне позволяют служить литургию не раз в неделю, по четвергам, а гораздо чаще.

— А устройство православного придела в крипте слева от престола с гробницей святителя Николая…
— Это тоже выражение политики II Ватиканского собора, направленной на потепление климата в наших отношениях, на привлечение православных. Кстати, придел освящал греческий митрополит, но он стал фактически нашей ризницей, жертвенником, где мы совершаем проскомидию, поскольку, еще раз напомню, за последние 20 лет подавляющее большинство паломников приезжает сюда именно из России. Нам ведь тоже хочется служить литургию не на престоле, который освятил греческий митрополит, а пусть и на католическом престоле, но под которым мощи святителя Николая. Хотя мы понимаем, что разницы, где служить евхаристию, абсолютно нет, в Святых Дарах Тело и Кровь Христовы присутствуют абсолютно без изменений, независимо от того, служится евхаристия на мощах или нет. Кстати, в связи с этим я недавно ввел важное новшество в проведении праздника святителя Николая, которое даже можно назвать революционным. Раньше служба всегда совершалась на мощах, но так как в последние годы в этот день приезжали до 5–6 тысяч паломников, да еще и духовенство несколько десятков человек, то в крипте, которая вмещает максимум тысячу людей, возникала духота и давка. Большая часть стояла сверху, на ступенях и в верхнем храме. И хорошо еще нынешний май выдался холодным, а когда температура плюс 30 с лишним градусов, то в крипте очень жарко, душно, огромный слой конденсата от дыхания такого количества людей. Чтобы причастить всех желающих, охрана выгоняла людей из крипты наверх, туда же выносили Чашу и там их причащали, потом все спускались прикладываться к мощам. Была невероятная толчея. В последние годы я даже был свидетелем различных эксцессов, поскольку не все из присутствующих — люди церковные, не у всех есть терпение. У кого-то сдавали нервы, и начинались крики, доходило даже до драк и вмешательства полиции. И когда я прошедшей зимой организовывал свой первый праздник, то очень этого боялся. И меня, наверное, осенил Господь или святитель Николай помог. Дело в том, что в прошлом августе, когда я как раз начал свои первые богослужения, в крипте шел ремонт, который, кстати, был оплачен нашими благотворителями Василием Анисимовым и Павлом Селезневым, пожертвовавшими на это миллион евро. Поэтому очень часто, когда в крипте работали отбойными молотками, я по четвергам служил литургию для паломников наверху, на центральном престоле базилики. И позже меня осенила мысль повторить этот опыт в праздник, на что я взял благословение у архиепископа Егорьевского Марка и Святейшего Патриарха Кирилла. В декабре я так сделал первый раз, в мае — второй, и всем это очень понравилось. Не было разделения на вип-зоны, когда приближенных особ пускают в крипту ближе к мощам, а остальных отсекают, когда начинают туда-сюда гонять людей. Во время службы все встали очень красиво: духовенство, хор, миряне, а параллельно с 7 часов утра люди потоком спускались в крипту прикладываться к мощам, затем поднимались в храм и молились. Те, кто не успел во время службы приложиться к мощам, сделали это после. Так что к часу-двум дня литургия закончилась и все приложились — без толкотни и истерик. Все, кто в последние годы ездил в Бари в праздник святителя Николая, от души меня благодарили, говорили, что уже боялись ехать, поскольку от праздника не оставалось никаких ощущений. Правда, нашлись и такие, кто посетовал, что служба была не на мощах. Но это, конечно, либо по маловерию, либо по недопониманию.

— Неужели так много людей приезжает в Бари в праздники святителя Николая, чтобы почтить его память?
— Конечно. Один я из Неаполя всегда привозил по 150–200 человек, и это только из моего прихода. В районе Неаполя проживает около 100 тысяч украинских гастарбайтеров, а представьте, сколько их по всей Италии. Во многих городах есть наши приходы и православные люди. Кстати, многие поездки организуются светскими клубами, фирмами. Только из Неаполя всегда приезжает более тысячи человек. Ну и конечно, много приезжает из России.

— Что, на ваш взгляд, объединяет выходцев из бывшего Советского Союза, которых вы в большом количестве наблюдаете в Италии? Принадлежность к русскому миру или христианская вера?
— Конечно, вера, церковность, соборность. Это не какая-то толпа, это община верующих, Тело Христово. Многие из этих людей осуществили свою мечту — приехать и помолиться у мощей святителя Николая, причем со слезами на глазах. Все проходят исповедь, очень большая часть паломников идет к причастию. Насколько эмигрант верующий, настолько он сохраняет, как сейчас принято говорить, свою идентичность. А, например, неверующие русские женщины, которые выходят замуж за итальянцев, теряют свою идентичность, их дети уже не говорят по-русски. И сами они начинают говорить с акцентом по-русски, что лично я считаю низким показателем культуры, отсутствия уважения к своим корням. Только верующие люди крестят детей в наших храмах, водят их в воскресные школы. Я думаю, другие народы более склонны к сохранению своей идентичности в отсутствие веры — те же китайцы, марокканцы, они меньше ассимилируются. А мы народ открытый, созданы для соборности. Я согласен со многими нашими философами, которые считают, что предназначение России — в соборности. И когда человек теряет веру, то есть некий внутренний стержень, он растворяется в ином окружении.

— Отец Андрей, банальная просьба: расскажите, пожалуйста, о чудесах, которые вы в Бари наверняка наблюдаете в большом количестве.
— Знаете, здесь чудеса случаются практически каждый день, о чем мне рассказывали и раньше бывший настоятель подворья и паломники. Как правило, запоминаются особо яркие случаи, когда люди получают исцеление от тяжких и смертельных недугов, например рака на последних стадиях, после молитвы у мощей святителя Николая. Многие люди приезжают просто с благодарностью, после того как разрешились серьезные проблемы в жизни, и они уверены, что только после паломничества в Бари. Таких случаев очень много. Но вести летопись у нас пока возможности нет. Нужно закончить строительные и реставрационные дела, которых очень много, нужно служить, а я на подворье один священник. Я прошу благословения у владыки Марка присылать сюда хотя бы временно священника помогать мне. Но это очень серьезная вещь — не так просто найти человека, которого можно послать за границу в длительную командировку, да и не все этого хотят, а кто-то не способен.

Беседовала Светлана Высоцкая