Иерей Антоний Белов: «Мне говорили, что я строгий священник»

Еще и месяца не прошло, как у Канавинского округа появился новый благочинный. Иерей Антоний Белов — молодой, и в то же время опытный священник, который изнутри знает жизнь не только городских, но и сельских приходов. Шахунья, Борский округ, Нижний Новгород… Как говорит сам отец Антоний, служение не ограничено временем и пространством, а священник всегда остается священником, где бы он ни находился.

Всю жизнь учиться

В школе Антону Белову учеба давалась легко. Интересов тоже было немало: шахматы, конструкторы, коллекция географических карт, а в старших классах легкая атлетика. Ну и с мальчишками побегать — само собой. Но сложилось так, что уже тогда Церковь заняла основное место в его жизни. Мечты семилетнего Антона стать директором школы за годы взросления растаяли, а вместо них появилась уверенность, что он должен помогать людям.

— Хотел стать врачом. Позже, в пятом-шестом классе понял, что врач лечит тело, а оно смертно, все равно будет погребено, а более важна у человека душа. Я в 8–9 классе уже точно знал, куда пойду учиться: в семинарию, — рассказывает отец Антоний.

Живя в поселке Ильиногорск, он по­дружился с ребятами, которые помогали батюшке в алтаре. Уже в девять лет стал прислуживать и сам. Церковь находилась за семь километров от дома в Старкове, и они с друзьями отправлялись в это село на церковном автобусе, а иногда на велосипедах.

В храм он стремился и в праздники, и в будни, когда было свободное время. Однажды опоздал на церковный автобус и, чтобы не пропустить ночную Рождественскую службу, бежал все семь километров. Вот где легкая атлетика пригодилась!..

Так знакомство с приходской жизнью, доброе отношение со стороны настоятеля храма отца Владимира Булатко сыграли свою роль и помогли сделать самый трудный выбор в жизни человека.

— Первые два года обучения в Нижегородской духовной семинарии я жил в общежитии. Вместе с однокурсниками легче было и учиться, и нести послушания.

Пос­ле свадьбы семинарист Антоний Белов каждый день в шесть часов утра спешил на электричку. От Ильиногорска до семинарии добираться два часа. Дома по вечерам встречали жена и дочка. Семейная жизнь, учеба, обязанности пономаря по воскресеньям…

А еще он занимался с однокурсником ремонтом. Заработок для студента с семьей оказался более чем хорошим. Надо было встать на ноги, обжиться.

— На четвертом курсе семинарии уже осознал многие вещи более глубоко. Возникают личные отношения между тобой и Богом, а потому стать только прихожанином при том, сколько Господь в меня вложил, было недопустимо. Я знал, что Всевышний меня любит, не оставит и вразумит, и в итоге все равно приведет к церковному служению, — делится своими убеждения­ми отец Антоний.

И Господь вразумил, послав испытание: попали они с другом в аварию на новой машине, купленной на «ремонтные» деньги. Именно тогда отец Антоний решил — пора. И в 2007 году митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий рукоположил Антония Белова в сан диакона. Свои семинарские годы он до сих пор вспоминает тепло, а работа дала ему не только практическую закалку, но и помогла усвоить важный урок.

— Главное, чему научился, опять же у своего однокурсника, — не бояться делать то, чем раньше не занимался. Многих людей это пугает, а мне стало интересно пробовать. Открывать для себя новые горизонты и всю жизнь учиться. Это дорогого стоит, — заключает отец Антоний.

С апреля 2015 года отец Антоний Белов является настоятелем прихода при храме Иверской иконы Божией Матери в поселке Сортировочном города Нижнего Новгорода. Хлопот сейчас много: регента подыскать на замену, хозяйственного работника нет, помещение переоборудовать под воскресную школу на приходе. В последнее время ребятишки занимались в бывшем здании детского сада, которое находится далеко от храма, и потому ученики не могли посещать богослужения. А освободившееся помещение, по замыслу отца Антония и руководителя отдела Нижегородской епархии по взаимодействию с медицинскими и социальными учреждениями протоиерея Михаила Поройкова, должно послужить богоугодному делу — стать временным убежищем для бездомных или центром для детей, оставшихся без попечения родителей…

Отец Антоний уверен в том, что именно социальной помощи сегодня ждут люди от Церкви. Такая работа должна дополнять государственную поддержку граждан.

«Пап, а ты помолился?»

Божественная литургия как минимум 3–4 дня в неделю в храме или исправительной колонии на Сортировке, молебны в больницах, беседы с прихожанами — все это неотъем­лемая часть жизни священнослужителя.

— Я, наверное, строгий священник, — мне об этом говорили. Стараюсь не принципиальность продемонстрировать, а зародить в людях понимание, что они должны знать определенный минимум о православии, о вере. Самый каверзный вопрос, который всем задаю: вы молитесь, когда кушаете? Ну не может верующий человек, за стол садясь, не молиться перед едой и после нее — это же всем очевидно. Недавно спрашиваю мальчика семи лет: ты молишься перед едой? Отвечает: руки мою. Вопроса моего не понял. И мама подтвердила: он не понимает смысла слова «молиться». Для людей, оказывается, трудновыполнимо даже такое простое правило — молиться перед едой, — рассказывает отец Антоний.

Или еще привычная ситуация: к отцу Антонию подходит пожилая женщина, сокрушаясь о том, что не может поститься по причине болезни. Он (в который раз!) объясняет, что не в отказе от еды смысл поста. Посетить храм, совершить благое дело, помочь ближнему, а главное почитать Библию, вознести молитву — это и есть соблюдение поста. И действительно, что мешает подать милостыню или, самое простое, отказаться от просмотра развлекательных программ по телевизору?

— Вроде все просто, и люди все знают и понимают, но нам не хочется признаваться себе в своих ошибках: когда мы их обнажим, то поймем, что нужно исправляться, а это трудно, и легче жить в самообмане.

По вечерам отец Антоний учит… английский. Читает, пересказывает, объясняет сложные темы уроков вместе с дочкой — девятилетней Софией и сыном Даниилом, которому в декабре исполниться восемь. Младшая, Машенька, еще в детском садике.

Ходят дети в обычную школу, занимаются музыкой, рисованием, спортом, а в завершение дня всей семьей встают на молитву. «Отче наш» и некоторые другие молитвы дети запоминали легко, совсем еще маленькими, — сначала просто повторяя за взрослыми, а теперь молятся уже сами, без напоминания.

— Еще спросят: пап, а ты помолился? Для них это обычное дело. Если скажу, например, вечером: ты себя плохо вел (или вела), молиться с нами не будешь — они плачут. Для них это наказание. Поэтому я не боюсь отпустить их во внешнюю среду. Может, они другим детям расскажут, и тогда окружающие уже будут более адекватно, без страха относиться к Церкви.

Бывают моменты, когда человек спешит в храм за пастырским наставлением. Он с жаждой выслушивает батюшку, но… не слышит.

— Пришла молодая женщина. Ее бросил гражданский муж — сожитель. Жили несколько лет в грехе, даже ребенка не крестили. Говорю: надо покаяться, причаститься, ребенка крестить. Давайте помолимся — Господь-то вразумит и все управит… Она пошла привораживать своего мужа. Через неделю звонит: уже с ребенком в реанимации.

Духовные законы не нарушаются, они действуют всегда. Скорее гравитация может отключиться, но духовные законы не нарушаются никогда. Оттого и не пойдет впрок взятое нечестным образом. Приобретенное обманом обернется большей потерей. Человек нередко совершает что-то, зная в душе, что поступает неправильно, что он понесет за это наказание. И все равно совершает.

Так что же делать? Увещевать? Напоминать о последствиях? Да, надо говорить об этом.

— Но ведь и священник не идеален. Самому бы исправиться. Батюшка Серафим не пытался других исправлять, не пытался поменять обстановку в стране, общество исправить. Тем не менее ему это удалось. Его молитвы, его жизнь, его образ и по сей день на многих действуют отрезвляюще. Надо прос­то научиться любить Господа.

Дарья Петрова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.