Крестный ход к забытым святыням

Недействующие храмы… Сколько их было на Нижегородской земле и сколько еще остается поныне! Некоторые, брошенные среди поля, зарастают кустарником и травой, а некоторые, в основном городские, так «облагорожены», что несведущему человеку ни за что не догадаться, что в этом здании когда-то была церковь…

За прошлое столетие недействующие или действующие в качестве клубов, складов и т. п. храмы так вписались в нашу жизнь, что перестали удивлять. Более того, когда «бывшая церковь» освобождается от очередных «квартирантов», это вызывает даже возмущение: «Что у нас, храмов мало? Чего этим верующим не хватает?» Но дело, наверное, не в том, что чего-то не хватает. Просто людям, и, пожалуй, не только верующим, церковь близка сердцу. Не потому ли они так живо откликаются на богоугодный призыв возвращать городу, селу храмы? А «закваской», способной поднять это, казалось бы, неподъемное дело и привлечь на свою сторону даже инертные слои населения, оказалась небольшая инициативная группа нижегородцев.

Бывших храмов не бывает

— В 90 е годы я как историк нередко посещала архив областной библиотеки на Ильинке, — рассказывает руководитель инициативной группы миссионеров Ирина Беспалова. — Как-то раз неожиданно взгляд упал на деревья, выросшие на карнизе здания, которые тревожно махали мне ветками, будто хотели о чем-то рассказать. Тогда я спросила у библиотекарей, что было здесь раньше — и получила ответ: «Вознесенская церковь». Заинтересовавшись, нашла летопись храма и с удивлением обнаружила, что строили его ямщики Беспаловы: Федор и Аникита. Дальше — больше. Узнала, кто служил в Вознесенке, как расстреливали клир и как отбирали храм. И — закипело в сердце: вернуть его обратно верующим!

Не многие в то время поддержали Ирину Алексеевну. Битва за церковь обернулась нудной перепиской с различными ведомствами, и каждый ответ неизменно заканчивался отказом. Тогда она поехала в епархию, где состоялась незабываемая встреча с приснопамятным митрополитом Николаем (Кутеповым).

— Бесконечная доброта владыки, понимание, благословение изменили всю мою жизнь, — вспоминает Ирина Алексеевна. — Появилась потребность в молитве, общении с верующими, с подвижниками благочестия. Одновременно пришло понимание, что вернуть храм одними лишь мирскими методами невозможно.

Инициативная группа

— С 2000 года на приходах стали поговаривать о силе крестных ходов, — вспоминает Беспалова. — Что это такое, как их организовать — тогда мне было неведомо, но нам посоветовали: надо сшить хоругвь. Мы и сшили две хоругви, с которыми и поныне ходят в Благовещенском монастыре. А людей и не собирали — они сами пришли потрудиться во славу Божию за отдание верующим церквей: Вознесенской, Сергиевской и Алексеевской. Когда эти храмы стали возвращать, мы уже от них совершали крестные ходы к другим недействующим церквям.

За эти годы через инициативную группу прошли сотни людей. Кто-то задерживался ненадолго, но на его смену тут же приходили другие, и от всех была помощь. У группы появился духовник — ныне покойный иерей Вячеслав Попов.

— Бывало, благословит, помолится за нас — и мы летим как на крыльях, — рассказывает Ирина Алексеевна. — А что для крестного хода нужно? Хоругви, фонарь, несколько икон, молитва «Господи, помилуй!» да желание людей.

Всякий раз, приезжая в недействующую церковь, руководитель инициативной группы рассказывает людям, кто конкретно молится о возрождении их храма. Это и монахи Благовещенского монастыря, вначале во главе с тогдашним игуменом Кириллом (Покровским), а сейчас — с архимандритом Александром (Лукиным), и подвижники Печерской обители, и многие батюшки.

И как только очередной храм обретает свободу и перспективу, группа перемещается на новое послушание — к примеру, домовые церкви Нижнего Новгорода.

— Что такое вернуть жизнь храму? Прежде всего, поднять огромный пласт архивов, узнать по ним интереснейшие факты истории, — объясняет Ирина Алексеевна. — Но одновременно и пройти новое испытание — вразумление мирских руководителей, не желающих поначалу пускать нас в Дом Божий, который у них — без креста и без памяти. Тут уже не обойтись без смирения, которое всем нам пришлось вырабатывать.

2005 год. Первым объектом миссионеров стала домовая церковь Кирилла и Мефодия, занятая институтом эпидемиологии имени Ирины Блохиной. После длительных переговоров один раз в год, в престольный праздник, группе разрешили молиться на территории бывшего храма. А Введенскую церковь на Покровке поначалу и найти не могли — искали, где тут был храм. Сейчас оба храма — в лоне Православной Церкви, восстановленные или почти восстановленные.

— Домовая Серафимовская церковь находилась в здании Водной академии, а где и какая — никто не знает, — рассказывает Беспалова. — Поехала в сормовский фотоархив, нашла фотографию Дмитриева — улица Малая Печерская. Стали увеличивать — вдруг проявились кресты, купола…

Церковь святой Ольги в бывшем Вдовьем доме на площади Лядова — наша боль. Там сейчас актовый зал общежития. Студенты пляшут на дискотеках… Наша задача — духовно просветить их, научить ценить богатейшую историю Отечества.

Сельское послушание

— Как-то в епархии мне показали письмо от некой Фаины Александровны из села Палец, — вспоминает Ирина Алексеевна. — Она даже Патриарху писала о своей поруганной церкви. Сведения об этом храме мы собирали по крупицам: в архиве, в семинарской библиотеке — благословил отец Александр Мякинин, первый проректор. А приехали в село — встречали нас как родных, со слезами на глазах. Тут уж очевидно стало жителям: раз Бог прислал в помощь людей, надо и самим шевелиться, храм восстанавливать. Сообща многое доступно.

Последние три года по благословению владыки Георгия мы ездим по брошенным сельским храмам. Поначалу было очень тяжело, поскольку транспорт и подарки будущим приходам — лампадки, свечи, церковную утварь — приходилось оплачивать из собственных скудных средств. Но по нашим горячим молитвам Господь послал нам благотворителя, Максима Николаевича Старостина, который всегда безотказно откликается на все наши нужды.

Теперь мы оформили миссионерский уголок, определили главный состав нашей группы. 12 человек — это костяк, и у каждого свое послушание. Геннадий Зайцев — мастер на все руки: звонарь, плотник, столяр, первый помощник и молитвенник. Георгий Зиновьев — опытный крестоходец, идет обычно впереди всех, несет фонарь. Наши певчие Роман, Ирина, Ольга поют и регентуют в храмах Нижнего Новгорода. Поначалу многие не понимали, зачем брать с собой в поездки певчих. Но какая это радость и для сельчан, и для священника, который приходит к нам служить молебен, — послушать живое церковное пение, тем более что для многих это происходит первый раз в жизни.

Помощников много. Это не только наша группа, но и практически весь приход Благовещенского монастыря: помогают и словом, и делом, и молитвой.

С годами коллектив не стареет, а только молодеет. Подвижники укрепляются духовно, растят детей, которые уже ходят в крестные ходы вместе с родителями.

В каждом селе миссионеры-крестоходцы оставляют частичку сердца. Даже после полного восстановления храмов, когда там уже служатся литургии, связь с приходами продолжается, особенно через старост, которым первое время приходится очень нелегко.

Теплое слово, молитва, самодельные подарки в виде предметов церковного обихода не только греют душу, но и напоминают о том, что Церковь — это гораздо шире их приходского храма и что любые проблемы не устоят перед соборной молитвой.

Людмила Крапивина
Фото Никиты Целовальникова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.