Милостивый владыка

Мечта о настоящем духовном отце для верующего человека, наверное, одна из самых заветных: так, чтобы вздох или набежавшие слезы могли тут же отозваться «на том конце провода» внутренней, молитвенной связи. Именно таким отцом, с открытым слухом, с «сотней антенн на все стороны», был для своей паствы святитель архиепископ Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский, память которого празднуется 2 июля.

В сведениях о ранних годах архиепископа Иоанна найдется немало того, в чем можно усмотреть прообраз его служения в будущем. Среди известных представителей его семьи, а вышел он из малороссийского дворянского рода Максимовичей, был святитель Иоанн Тобольский.

В Харькове, на родине владыки Иоанна (Максимовича), был отмечен особым почитанием Мелетий (Леонтович), оставивший пример строгого аскетизма и молитвенного бдения. Примечательно и то, что еще в годы учебы в университете, будучи студентом юридического факультета, Иоанн обратил на себя внимание митрополита Антония (Храповицкого), принявшего его под свое духовное окормление.

Но и при подобных слагаемых не всякому дано стать тем, кем стал владыка Иоанн.

Его избрание определялось, прежде всего, самим его устроением. Болезненный и тихий с детских лет, он не любил суеты, и шумным играм предпочитал чтение исторических книг, житийной литературы. Особую радость доставляли ему и паломничества в Святогорский монастырь, расположенный в нескольких верстах от имения Максимовичей, на берегу Северного Донца.

Впечатления от духа и самого уклада монастырской жизни производили на него такое действие, что из игрушечных крепостей он устраивал монастырские ограды, а солдатиков переодевал в монахов. Знавшие его люди говорили, что «монахом он был с детства».

По воле родителей — с их мнением он серьезно считался всю жизнь — прежде духовного он получил светское образование: в Полтавском кадетском корпусе, а затем — в Харьковском университете. Однако это не изменило его настроя.

В 1934 году в одной из проповедей владыка сказал как-то, что «с самых первых лет, как начал осознавать себя, захотел служить праведности и Истине».

После революции, в 1921-м, семья Максимовичей эмигрировала в Белград, и тогда он смог избрать направление соответственно внутреннему складу, став студентом богословского факультета. Из рук владыки Антония (Храповицкого) в 1926 году принял он монашеский постриг с именем Иоанн в честь своего дальнего родственника — святителя Иоанна Тобольского, и почти десять лет посвятил преподаванию и духовному окормлению учащихся Сербской государственной высшей школы и семинарии в честь апостола Иоанна Богослова в Бритоле.

Для семинарии он был настоящим приобретением: его забота об учениках простиралась за рамки учебного процесса. В семинарии вскоре обнаружили, что отец Иоанн, имевший привычку бодрствовать по ночам, в перерывах между молитвой обходил общежитие, поправляя одеяла и подушки своих воспитанников. И семинаристы отзывались на его доброту искренней привязанностью.

Случаи исцелений, изгнания нечистых духов, помощи в тяжелых обстоятельствах, совершившиеся в Китае по молитвам владыки Иоанна, с годами стали значительной частью подробного жизнеописания, составленного братством преподобного Германа Аляскинского.

Святитель Запада

Для большинства почитателей владыки он и по сей день остается Иоанном Шанхайским, однако право на участие в его титуле могли бы оспаривать, помимо Сан-Франциско, где прошли последние годы его служения, Франция и Голландия: в обеих странах Православная Церковь была принята им под свой омофор.

В 1946 году владыка Иоанн был возведен в сан архиепископа. Под его окормлением оказались все русские, жившие в Китае. С приходом коммунистов владыка организовал эвакуацию своей паствы на Филиппины, а оттуда — в Америку. Заслуживает упоминания и его усердие: разрешение на въезд для русских беженцев в Штаты он исходатайствовал буквально приступом, сутками напролет дежуря у дверей кабинетов, терпеливо дожидаясь приема чиновниками. Тогда же из Шанхая на Запад был эвакуирован и основанный им детский приют, через который в общей сложности прошло 3500 детей.

В 1951 году владыку Иоанна назначили правящим архиереем Западноевропейского экзархата Русской Зарубежной Церкви.

Чем были заполнены эти годы? На его плечи легли дела по управлению Русской Зарубежной Церковью и помощью православным церквям во Франции и в Нидерландах.

В те годы владыка Иоанн проделал и огромную работу по установлению канонических оснований для почитания в православии древних западных святых, живших до отделения католической церкви, однако не включенных в православные календари: собирал сведения, свидетельства о помощи, иконы. При этом он, как и прежде, служил: на протяжении многих лет он имел правило каждый день служить литургию, а если не было возможности — принимать Святые Дары.

В Париже, где цены за аренду превышали возможности прихода, помещением для служб стал обычный гараж. «Церковь в гараже» стала любимым приходом для русских, приезжавших на службы со всех концов города и из пригородов. Особым покровительством владыки пользовался и перебравшийся к тому времени во Францию Леснинский монастырь, основанный когда-то по благословению двух великих старцев — преподобного Амвросия Оптинского и святого праведного Иоанна Кронштадтского.

Для своих духовных воспитанников владыка оставался тем же, кем был прежде: другом, молитвенником, к которому можно было обратиться за помощью в любой день и час. Поражала его доступность, совершенная непритязательность и забвение себя ради других.

В Новом Свете

В Европе архиепископа Иоанна признавали человеком святой жизни, так что и католические священники обращались к нему с просьбой помолиться за больных. А на склоне лет его ожидало новое церковное послушание. По ходатайству тысяч русских, знавших владыку по Шанхаю, его перевели в самый крупный кафедральный приход Русской Зарубежной Церкви — в Сан-Франциско.

Ситуация внутри русской общины в тот период сложилась непростая. В нем видели единственного пастыря, способного восстановить мир, и этот последний отрезок жизни оказался для владыки в полном смысле крестным.

К обычным обязанностям прибавились хлопоты, связанные с возведением кафедрального собора в честь иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость», и забота о пастве в условиях, когда жизнь по «законам мира» проникла и в церковную ограду, стремясь вытеснить нормы христианской этики.

Удивительной была и кончина архиепископа Иоанна. В тот день, 2 июля 1966 года, он служил литургию, и еще долго, в общей сложности около трех часов, оставался в алтаре. В материалах о его жизни и служении, собранных братством преподобного Германа Аляскинского, встречаются и свидетельства того, что владыка был, по-видимому, извещен о своем скором исходе. Кончина его была мгновенной. Он до последнего, помонашески, оставался на ногах и умер в своем кабинете.

У мощей архиепископа Иоанна в Сан-Франциско поддерживается неугасимая лампада, горит множество свечей. Теперь владыка Иоанн предстательствует перед Господом за свою Православную Церковь и за мир уже в Церкви Небесной, Торжествующей.

На адрес братства преподобного Германа Аляскинского из года в год приходят свидетельства о помощи по молитвенному к нему обращению. А в курсах по агиологии о владыке Иоанне уже рассказывают как о подвижнике, соединившем в себе несколько образов служения: святителя-миссионера, богослова, аскета-молитвенника, попечителя бедных и милостивого, прозорливого старца.

Мария Дегтярева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.