Митрополит Николай (Кутепов): «Воевал, как все воевали, в самом высоком звании — рядовой»

В преддверии празднования 70-летия Великой Победы нельзя не вспомнить о человеке, который в дни той Великой войны оказался на передовой, в самом пекле кровавой Сталинградской битвы, — о приснопамятном митрополите Нижегородском и Арзамасском Николае (Кутепове), занимавшем Нижегородскую кафедру с 1977 по 2001 годы. Всю свою жизнь Преосвященный преодолевал наследие этой войны — тяжелую физическую травму, но вернулся с войны живой — и это было самое главное. Дар жизни он принял как дар Божий. До самого последнего года жизни на День Победы владыка надевал ордена. А по веснам на Днях призывника никого с таким вниманием и уважением не слушали завтрашние защитники Родины, как знающего не по фильмам и книгам цену солдатской жизни архипастыря. И каждый старался подойти к заслуженному ветерану Великой Отечественной за благословением на воинскую службу.

На фронтах войны

Будущему нижегородскому архипастырю Николаю Кутепову еще не было восемнадцати. Второй год шла война, и только что окончившего школу выпускника сразу направили в Тульское пулеметное училище. А через три месяца, как отмечает владыка в своей автобиографии, он уже был на фронте. В очень большой спешке готовилось пополнение для терпящей поражение за поражением Красной армии. На сержантов и лейтенантов учить было некогда, поэтому выпустили вчерашних школьников рядовыми.

Почти каждый день мама и сестра приходили к Николаю в училище, поскольку небезосновательно боялись, что его увезут — возможно, навсегда — и они не смогут с ним проститься. Так оно и случилось. В конце октября 1942 года курсанты пулеметного училища, завершив быстрый курс обучения, были отправлены на фронт. «Он ушел, — вспоминала потом сестра, — и я не знаю, был ли у него хоть грошик. Крест вот точно был, мама сама ему накануне надела».

По свидетельству документов из военного архива, денежное довольствие курсанты все-таки получили, а вот крестик Николаю Кутепову пришлось тогда снять. Однако мама, Варвара Ивановна, и две его тетушки-монахини сразу после его ухода стали читать Неусыпаемую Псалтирь, вымаливая у Бога, чтобы страшная война не забрала Николая и чтобы он вернулся домой живым.

Еще в училище принявшие присягу курсанты были направлены на Сталинградский фронт для пополнения рядов Первой гвардейской армии под командованием Рокоссовского. Рядовой Николай Кутепов попадает в состав 38-й гвардейской стрелковой дивизии. Переброшенная в район Сталинграда, там она, как свидетельствуют документы военного архива, «вела тяжелые оборонительные бои, одновременно изматывая силы противника контратаками».

Во второй половине октября 1942 года дивизия выводится во второй эшелон армии и направляется северо-восточнее Саратова, в город Ртищево. Здесь происходит ее укомплектование и обучение пополнения, в составе которого и был рядовой Николай Кутепов.

В ноябре дивизия была передислоцирована на станцию Филоново, откуда ее части совершили двухсоткилометровый марш, а потом сосредоточились на правом берегу Дона, в районе Замостье — Кстовка — Новый Лиман, напротив 8 й итальянской армии Вермахта. Итальянцы, как свидетельствуют документы, не подозревали о смене частей и 10 декабря 1942 года предприняли попытку отбросить наших с плацдарма на северном берегу реки Северный Донец. Однако противник был отбит с большими для него потерями. В эти дни и началась война для Николая Кутепова.

Просто выполняли свой долг

С 11 по 14 декабря, как отмечает Ольга Букова в книге «Святитель земли Нижегородской», фашисты сосредоточили значительные наземные силы на участке дислокации 113-го гвардейского стрелкового полка с целью выбить наши вой­ска из Оголева. Полк отбивал яростные контр­атаки врага, продолжавшиеся и ночью, и днем, усиленные ударами авиации противника, артиллерийским, минометным и пулеметным обстрелом. Только за 12 декабря в части, где воевал Николай, было убито 14 человек и ранено 114.

Стояли трескучие сорокаградусные морозы, а на передовой катастрофически не хватало продуктов, горячего питания и боеприпасов. Несмотря на это, 14 декабря полк успешно разбил подразделения 8 й итальянской армии и захватил важный плацдарм на южном берегу реки Дон. 16 декабря 1942 года после активного наступления наших войск сопротивление итальянского экспедиционного корпуса было сломлено и начался его полный разгром. В советских полках, как отмечается в документах, «царило исключительное воодушевление».

Такие вот тяжелые условия встретили молодых бойцов, только-только прибывших на фронт. Рядовой Николай Кутепов был наводчиком ПТР (противотанкового ружья). Напарником его был татарин, с которым Николай ел из одного солдатского котелка, и было совершенно неважно, православный ты, мусульманин или иудей, поскольку все одинаково рисковали своей жизнью. «Все мы были солдаты и просто выполняли свой долг — защищали Родину», — говорил потом владыка Николай о своем пребывании на фронте.

8 мая 2001 г. Вручение знака «Фронтовик 1941–1945»

Ранение. Госпиталь. Возвращение домой

38-я гвардейская стрелковая дивизия продолжала наступление в направлении города Миллерово, северо-западнее Ростова-на-Дону. 25 декабря 1942 года взять город с ходу не удалось, и дивизия задержалась здесь почти на месяц. Вражеская артиллерия периодически обстреливала позиции наших войск, а авиация постоянно наносила бомбовые удары. После одного из таких ударов война на передовой для Николая Кутепова закончилась. Он был тяжело ранен, контужен и получил сильное обморожение.

Владыка позже подробно рассказывал, что шел сильный артобстрел, а он со своим расчетом находился в окопе, как вдруг непонятно какая сила вынесла его из укрытия. Убежать далеко ему, однако, не удалось, поскольку в этот момент в окоп попал снаряд, и Николая накрыла ударная волна. Он потерял сознание и был засыпан снегом и землей.

Сколько рядовой Кутепов пролежал в этом положении, неизвестно. Через некоторое время его нашла бригада санитаров, обходившая передовую. Они заметили торчащие из земли ноги, подметки сапог были срезаны, но пальцы ног еще дергались.

Николая откопали и отправили в госпиталь, где он и очнулся. После осмотра обмороженных и уже почерневших пальцев ног выяснилось, что спасти их не удастся. Оставался один выход — ампутация. Операция проходила очень тяжело. Николаю, восемнадцатилетнему мальчишке, влили в рот кружку спирта и разделили верхние и нижние зубы деревянной палочкой. Никакого другого наркоза не было. Во время операции один доктор держал больного, буквально навалившись, чтобы тот не дергался, а другой — пилил пальцы ног прямо по живому.

После этого, как отмечал будущий архи­пастырь в своей автобиографии, он пролежал в госпитале еще полгода — с января по июнь 1943 года. В одной из его анкет указано местонахождение этого госпиталя — город Кирсанов Тамбовской области.

В семье очень переживали, поскольку ничего не знали о сыне и брате. Сестра Римма Васильевна вспоминала: «Писем от него долго не было, мы все страшно волновались. Только через несколько месяцев пришло от Николая письмо с известием, что он в госпитале. Стали ждать».

В июне 1943 года Николай Кутепов вернулся домой, в Тулу. Римме тогда было всего 14 лет. Она оканчивала восьмой класс, сдавала экзамены. Возвращаясь как-то из школы, девушка услышала в доме мужской голос и поняла (отца уже не было в живых): брат вернулся! Радость в семье была великая, но когда Николаю, отвечая на вопросы родных, пришлось рассказывать, как он был ранен и как его оперировали, женщины плакали неутешно.

Впоследствии владыка не любил говорить о своем увечье. У окружающих иногда складывалось впечатление, что митрополит сам не помнит о своих искалеченных ногах. Он служил многочасовые службы, часто ездил по области. Ни разу не показал, как тяжело ему подчас не только ходить, но даже стоять. Война закалила будущего нижегородского архипастыря, и в сложнейших условиях уже внутренней борьбы с врагами Церкви он всегда оставался на высоте архипастырского труда и стойко выносил все тяготы своего служения.

Алексей Дьяконов,
кандидат богословия, преподаватель Нижегородской Духовной семинарии

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.