Молился он ревностно

Звон его был необыкновенный — радостный, ликующий. Не только прихожане поднимали головы, обычные прохожие останавливались и смотрели вверх, охваченные каким-то непонятным теплым чувством. Такое случалось часто, когда на колокольне храма в честь Святой Живоначальной Троицы в Высокове стоял Борис Владимирович Симаков. Больше 30 лет нес он здесь послушания, а 5 января этого года отошел ко Господу.

С детства в храме

Будущий звонарь родился 25 августа 1939 года в Горьком. Глубоко верующая мама сначала приносила, а потом приводила сына на службы. Крестили его здесь же, но не в младенчестве, а отроком, и мальчик хорошо запомнил тот день.

Близким людям Борис Владимирович рассказывал о том, как проходили богослужения в Троицком храме в послевоенные годы. После литургии диаконы собирали пожертвования, а потом выходили на улицу, где ждали милостыни инвалиды вой­ны, и раздавали нуждающимся все, что собрали.

Семья Симаковых тоже жила трудно. Ютились в бараке на улице Ульянова. Мама одна растила двух сыновей, а доходы были невелики, работала уборщицей. Борис с братом с ранних лет знали, что такое голод и лишения.

— Я причащал его маму, — рассказывает клирик Троицкого храма протоиерей Владимир Романов. — А когда ее не стало, Борис посвятил себя заботам о младшем брате Вячеславе, который был глубоким инвалидом. Рядом с братом Борис был до конца его жизни.

Борис Симаков окончил школу, служил в армии в Киргизии, потом был Горьковский политехнический институт и работа в Нижегородском институте технологии и организации производства. Много лет занимался столярным ремеслом, делал мебель.

В 1970-е годы Борис Владимирович начал все больше отходить от мирских дел, посвящая себя служению Церкви. Устроился сторожем в Спасо-Преображенскую Карповскую церковь к митрополиту Николаю (Кутепову), а в 1980‑х годах пришел в соборную церковь в честь Живоначальной Троицы в Высокове.

Украшение службы

— Помню, как он появился в нашем храме, — рассказывает Нина Федоровна Самылкина, — высокий, скромный, почтительный. Раньше ведь молодежи, особенно мужчин, в церкви было мало. Мой брат ходил, Борис, еще некоторые. А всего-то три храма в Горьком было. Созваниваются парни: «Куда пойдем? — На горку». Это значит в Высоково. Или: «Под горку» — это в Старопечерскую. Прямо говорить опасались, власти за посещение богослужений преследовали. Мы с Борисом были в очень теплых дружеских отношениях. Церковь же — это большая семья, мы все братья и сестры. А он был действительно христианин.

Службы в храме Борис Симаков пропускал лишь в исключительных случаях. В то время приход состоял в основном из пожилых женщин. Борис Владимирович, имея прекрасный голос, встал на клирос.

— Я знаю его с 1987 года, — рассказывает регент Ольга Галкина. — Сначала он пел на правом клиросе, потом стал основным певцом на левом. Знал все гласы, распевы, благодаря музыкальной грамотности мог с листа прочесть. А если споет что-то один раз, то обязательно это запомнит. Голос был очень красивый — бас, мягкий тембр и тонкое музыкальное чутье. С ним можно было спеть любую службу.

— Я любил совершать вместе с ним богослужения, — вспоминает настоятель Троицкого храма протоиерей Сергий Шалатонов. — Панихиды, молебное пение… Мы пели дуэтом. Его голос был украшением богослужения. И читал он тоже хорошо, очень понятно. И в алтаре помогал. Такой был замечательный церковнослужитель. И очень добрый человек, каждого встречал с улыбкой. Любил службы, любил молиться.

Многие прихожане Высокова ходят сюда уже не один десяток лет. Среди них Вера Георгиевна Рощина. Тридцать лет она пела на клиросе вместе с Борисом Симаковым.

— Он очень любил звонить в колокола, — вспоминает она. — И говорил, что лучшее лекарство — это причастие и колокольный звон. Сам он таблеток, по-моему, совсем не принимал.

— Борис Владимирович и наших ребят, случалось, звал на колокольню, показывал, как нужно правильно звонить, — рассказывает учитель воскресной школы Лидия Сафронова. — Не только мальчики, но и девочки с удовольствием его слушали и пробовали себя в роли звонарей.

Господь щедро одарил Бориса Симакова талантами. Алтарник, псаломщик, певчий и звонарь был еще и иконописцем. Святые образы он дарил, дома оставил лишь одну работу — икону святителя Николая Чудотворца.

Неожиданная находка

Духовным отцом Бориса Симакова был известный насельник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря архиманд­рит Адриан (Кирсанов). Каждый отпуск и на праздники, если получалось, Борис Владимирович ехал в Печоры к отцу Адриану. Был близок и с митрополитом Николаем (Кутеповым), со схиархимандритом Петром (Кучером) из обители в Боголюбове. В храме говорили, что Борис — тайный монах. В это верилось, потому что всегда во время молитвы он был необыкновенно сосредоточен, молился ревностно, ощущалось, что все мысли и устремления его направлены к Богу.

— К молитве он был очень строг, — вспоминает Зоя Константиновна Туманова, она тоже не один год трудится в храме. — Если что-то неправильно, всегда скажет. К порядку на службе серьезно относился.

— Это действительно высокой духовной жизни человек, — прихожанка Галина Наумова смахивает слезу. — И настолько больно, когда теряешь таких людей… Это пример для подражания многим. Он всегда усердно молился, часто причащался. И нам говорил: «Чаще причащайтесь». Когда на ектении звучало прошение о мирной христианской кончине, он всегда низко кланялся и внушал прихожанам: «Надо просить. Надо усердно просить».

Когда Борис Владимирович слег, ухаживала за ним матушка Нина Носкова (с вдовой священника Виктора Носкова они дружили много лет). Болел тяжело, но кротко, терпеливо переносил страдания. Прихожане Высоковского храма — родители учеников воскресной школы — стали помогать матушке. И мужчины, и женщины. Приносили продукты и молились в его доме. Он и умер во время их молитвы.

— Мы читали Евангелие, 150 раз «Богородице, Дево, радуйся…», «Царю Небесный», — рассказывает Светлана Бернадская. — И когда мы два раза пропели молитву Святому Духу, начали третий, Борис последний раз вздохнул и умер. На наших глазах.

Похоронили Бориса Симакова в ограде Высоковской церкви. Ему так хотелось оказаться в храме на это Рождество… И Господь услышал. Отошел ко Господу алтарник Троицкого храма пятого числа, причастившись перед смертью, похоронили его в сочельник, и когда шла рождественская служба, он уже упокоился у стен любимого храма.

А через несколько дней осматривали его книги и бумаги — и нашли документ, в котором говорится, что 2 февраля 1987 года духовником Спасо-Преображенской пустыни Рижского женского монастыря архимандритом Петром (Кучером) келейно был совершен постриг в мантию «раба Божия Симакова Бориса Владимировича с наречением ему имени в честь преподобного Максима Грека». День тезоименитства монаха Максима совсем скоро — 3 февраля.

Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.