Нимбы свободны от глянца

В том, что православие — религия убогих и обездоленных, многочисленные антиклерикалы пытаются сегодня убедить доверчивых слушателей. Но что говорит об этом сама история Церкви? Как спасались и достигли святости люди, волею судьбы вознесенные на верхние ступени социальной лестницы?

Вопрос бескорыстия

Священное Писание донесло до нас имя самого знаменитого праведного богача. Иов из земли Уц, видимо, был невероятно известен как своей богобоязненностью, так и масштабами имения, раз его история вошла в число книг Ветхого Завета. Именно поэтому она остается в веках своеобразным маяком для всех, кто пытается балансировать между земным благополучием и стремлением угодить Богу.

«Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла. И родились у него семь сыновей и три дочери. Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока. Сыновья его сходились, делая пиры каждый в своем доме в свой день, и посылали и приглашали трех сестер своих есть и пить с ними. Когда круг пиршественных дней совершался, Иов посылал за ними и освящал их и, вставая рано утром, возносил всесожжения по числу всех их. Ибо говорил Иов: может быть, сыновья мои согрешили и похулили Бога в сердце своем. Так делал Иов во все такие дни»… (Иов 1:1–5).

Как трогательна его забота о праведности даже в своем потомстве! Иов не препятствует детям радоваться плодам своего богатства, но усердно молится о них во время пиров как о пребывающих в искушении. Кстати, в дальнейшем гибель его детей трактуется святыми отцами не как наказание за их грехи, а именно как исключительное попущение Божие для доказательства верности Себе их отца: «И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя?» (Иов 1:1–11).

Вопрос бескорыстия служения человека Богу — вот что является предметом этого и всегдашнего спора между Богом и сатаной, и Иов, доведенный до предела отчаяния и лишений, продолжает благословлять Подателя всех благ. Именно его верность не ради собственного счастья была в конце испытания вознаграждена Богом удвоением имущества — и восстановлением отцовства, причем детей у Иова родилось столько же, сколько и погибло: Господь не удваивает человеческие души, каждая из которых бесценна.

О, благоверный княже!

В   Санкт-Петербурге, в соборе в честь равноапостольного князя Владимира, хранится икона XIX века «Собор святых великих князей, княгинь и княжон». Длинной чередой перед мысленным взором проходят все те, кто потрудились во славу имени Христова пропорционально своим большим социальным возможностям и использовали свой высокий авторитет для укрепления веры. Начиная с равноапостольных Константина и Елены, Владимира и Ольги, страстотерпцев Бориса и Глеба и благоверных князей Константина и чад его Михаила и Феодора, Александра Невского, Даниила Московского, Игоря Черниговского, Петра и Февронии Муромских, святые княжеские сонмы сопровождают практически всю историю. В списке канонизированных и местночтимых около 60 княжеских имен. Плодами их трудов были не только насаждение и защита христианства, но и поддержка евангельских ценностей мира и братолюбия. Многие из них, словно дойдя до предела своих земных возможностей, принимали постриг, чтобы получить новую степень свободы и ответственности.

Образованные, яркие и влиятельные и вместе с тем кроткие и смиренные — такими были и святые жены княжеских кровей: чешская княгиня Людмила (IX–X века), полоцкая княжна Предслава (преподобная Евфросиния, XII век), нижегородская княгиня Васса (преподобная Феодора, XIV век), Царственные страстотерпцы и преподобномученица Елисавета (XX век).

Когда великая княгиня Елисавета Феодоровна Романова уже стала настоятельницей Марфо-Мариинской обители сестер милосердия, она продолжала оставаться высокопоставленной особой. Воспитание, княжеская стать поневоле выделяли ее на фоне сестер. Однажды в ее келью вошла без стука монахиня Любовь, в  миру Евфросиния.

— Когда входишь, надо стучаться, — заметила будущая преподобномученица.

Но не задетая гордость была причиной этого замечания — вошедшая раскрыла тайну, которую Великая матушка предпочитала скрывать ото всех: власяницу и вериги, которые она носила под своим облачением.

Имение раздавше

Мировая агиография — это, по сути, собрание историй тех, кто, имея в своем распоряжении земные блага, имел также мужество предпочесть им «обетования будущего века». У каждого из святых сумма обладаемого была разной, но всех их объединяла единая мера отречения — полная. Царствие Небесное, как в евангельской притче (Мф 13:45), приобретается в обмен на 100 процентов «своего», а не на какую-то часть, независимо от размера «имения».

«…было тогда божественному Феодосию (Печерскому. — Авт.) 13 лет, — повествует первое древнерусское житие.  — И с тех пор стал он еще усерднее трудиться и вместе со смердами выходил в поле и работал там с великим смирением. Мать же удерживала его и, не разрешая работать, снова упрашивала его одеться почище и пойти поиграть со сверстниками. И говорила ему, что своим видом он и себя срамит, и семью свою. Но тот не слушал ее, и не раз, придя в ярость и гнев, избивала она сына». Будущий святой последовательно отвергает внешние признаки своего высокого положения (хорошая одежда, участие в играх и развлечениях), ища духовных процентов — смирения, кротости, и тем самым только повышает собственное достоинство в глазах окружающих: «Когда же властелин этого города узнал о смирении и послушании отрока, то полюбил его и повелел постоянно находиться у себя в церкви, и подарил ему дорогую одежду, чтобы ходил в ней. Но блаженный Феодосий недолго в ней пребывал, ибо чувствовал себя так, как будто носит какую-то тяжесть. Тогда он снял ее и отдал нищим, а сам оделся в лохмотья и так ходил. Властелин же, увидев, в чем он ходит, подарил ему новую одежду, еще лучше прежней, упрашивая ходить в ней. Но он и эту снял с себя и отдал. Так поступал он не раз, и когда властелин узнал об этом, то еще больше полюбил Феодосия, дивясь его смирению». На примере этого отрывка мы наблюдаем уникальное явление — своего рода постепенную капитализацию добродетели.

В отечественной истории Церкви имя преподобного Серафима Вырицкого (1866–1949) особенно значимо. Современные православные бизнесмены подняли его на знамя предпринимательской деятельности и записали своим святым покровителем. Свой путь «в люди» крестьянский сирота из Ярославской области Василий Муравьев начал в Санкт-Петербурге в возрасте 10 лет рассыльным в Гостином дворе. Благодаря природным способностям и, что немаловажно, набожности он за семь лет сделал стремительный карьерный рост, а к 23 годам, женившись, завел собственный бизнес по заготовке и продаже пушнины. Имея в начале XX века годовой доход в 90 тысяч рублей, супруги Муравьевы были щедрыми благотворителями, а после прихода к власти большевиков по взаимному согласию решили принять монашеский постриг, пожертвовав все свое состояние нескольким монастырям. И в этом их путь в веке ХХ нисколько не отличался от евангельского: накопив «стяжания многа», как итог и цель — все раздать.

Варианты прочтения

Распространенная в наше время интерпретация святоотеческого учения о богатстве и благополучии, по мнению православного публициста Николая Сомина, берет за основу не сами творения святых отцов, а «позицию, типичную для ряда богословов конца XIX — начала XX веков», в частности, известного русского философа и патриота Ивана Ильина, который считал, что «Христос никогда не осуждал и не отвергал частной собственности… и советовал полное отречение от собственности лишь апостолам, остальным же Он заповедал милосердие (Мф 9:13; Лк 10:37; ср. Рим 12:8; Флп 2:1) и щедрость (Мф 5:42; Лк 6:30, ср. Ефес 4:28 и др.)».

Анализ трудов святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, преподобных Феодорита Кирского и Иоанна Лествичника приводит Николая Владимировича к выводу об обратной зависимости между собственностью и любовью. «Стяжавший любовь — расточил деньги; а кто говорит, что имеет и то и другое, тот сам себя обманывает», — пишет, к примеру, создатель «Лествицы».

Хотим мы того или нет, но земное благополучие, чаще всего понимаемое как богатство, реже — знатность, для христианина всегда искушение, миновать которое невозможно. Сохранить свою душу в условиях, когда ты щедро одарен в сей жизни, можно либо вопреки общечеловеческим признакам успеха («Богатство аще течет, не прилагайте сердца»), либо отвергнув их, либо используя во благо ближних, ставя на службу им, столь же щедро делясь. А просто «жить и радоваться» в своем маленьком мирке и при этом называть себя православным? Наверное, вы догадались.

Текст: Лилия Шабловская

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.