Путешествие Александрины

Когда я впервые взяла в руки житие святого праведного Алексия Бортсурманского и прочла, что внучка святого была замужем за священником Павлом Вигилянским, сразу подумала: не те ли это Вигилянские, о которых пишет отец Тихон (Шевкунов) в своих «Несвятых святых»? Оказалось, те самые. Но они на тот момент этого не знали. И вот три года назад случилась история, результатом которой стало обретение родословной, написание книги об этом, создание фильма и начало возрождения храма в честь Рождества Богородицы в селе Курмыш Пильнинского района.

Истории, как правило, начинают с начала, а мы сделаем это с середины, а может, и не с нее, но точно с очень значимого места. 21 сентября 2019 года. Село Курмыш. Снаружи Богородице-Рождественская церковь напоминает храм лишь отдаленно. Да и внутри — наполовину облупленные кирпичные стены, закопченный потолок… Совсем недавно здесь был клуб, а в одном из алтарей — кочегарка. Церковь закрыли в 1937‑м, и вот здесь снова литургия. Первая за 82 года! Ее возглавляет протоиерей Владимир Вигилянский, тот самый из «Несвятых святых», друг теперь уже митрополита Тихона (Шевкунова).

На службе жители Курмыша и москвичи, паломники из Нижнего Новгорода (в основном прихожане Карповской церкви) — те, кто помогает семье Вигилянских поднимать церковь, и те, кто, может быть, в будущем приложит к этому руку.

На аналоях — икона Рождества Пресвятой Богородицы, которую отец Владимир привез из Татианинского храма при МГУ, где он настоятель, и образ святого праведного Алексия Бортсурманского. Еще одну икону Рождества Божией Матери, написанную в XVIII веке, преподнес храму благотворитель, пожелавший остаться неизвестным.

В проповеди отец Владимир говорит, что значило для человечества Рождество Девочки, которую нарекли Марией, и о том, как важно лично для него сегодняшнее богослужение.

По России и во времени

Вот мы и подошли к началу нашей истории. Все началось с того, что Александ­рине Вигилянской — дочери отца Владимира, горожанке до кончиков ногтей, филологу, сценаристу документального кино, преподавателю французского лицея имени Александра Дюма, стало душно в Москве. Она ждала выходных, садилась в машину и пускалась в путешествие по России. Той, что за МКАД. Это было вдруг возникшее, непонятное и очень сильное желание, ее тянуло туда… А куда, она и сама точно не знала. Александрину интересовали старина, храмы. Особенно те, что не закрывались в годы гонений. Так она оказалась во Владимирской области, в Вязниках. Старая Покровская кладбищенская церковь. Она прошлась по погосту. Вдруг на одном из крестов фотография и надпись: «Диакон Петр Вигилянский».

— У него удивительное лицо, — вспоминает Александрина. — И он так смотрел на меня с этого креста, будто бы очень хотел, чтобы я узнала, кто он. Я приехала в Москву, но не могла успокоиться: кто же он, кто же? И стала искать.

Из интернета узнала, что в Вязниках живет внук этого диакона Лев Валерианович Вигилянский. Удивительный человек, краевед, он много рассказал ей о своих предках, но вот четкой связи с ее семьей не обнаружилось. Припомнились слова отца, протоиерея Владимира, что фамилия пошла от латинского «vigil» — «бдящий», от «вигилии», латинского названия всенощного бдения. Семинарис­там нередко давали такую — не все же родственники.

Александрина продолжала искать, и вот в Фейсбуке откликнулась женщина по имени Елена, которая написала тогда новое для нее слово — Курмыш. Женщина оказалась сестрой Александрины Вигилянской. Забегая вперед, скажем, что нашла их десять, пятиюродных сес­тер, живущих в разных городах страны. В Курмыше же — никого.

Так Александрина оказалась в поруганном храме в честь Рождества Божией Матери. А однажды дорога привела ее в неизвестное село недалеко от Курмыша. На холме она увидела белоснежный храм. И снова это уже знакомое чувство: ей обязательно нужно туда. Колокольный звон… Множество людей… Архиереи… Было 17 августа — день обретения мощей святого праведного Алексия Бортсурманского. Она не знала о его существовании. В храме купила брошюру с житием, и вдруг… о, Господи! увидела в ней свою фамилию.

Снова поиски. Все подтвердилось. Святой Алексий — ее дедушка с пятью «пра». Потом еще одно чудо — она нашла рукописный дневник святого, считавшийся утерянным. Александрина обнаружила его в Ульяновском архиве.

— Это было, что называется, пальцем в небо — Ульяновск, — вспоминает правнучка святого. — Просто запросила все, что может быть связано с Курмышом, и мне выносят папку… Это было дело о канонизации иерея Алексия Гнеушева, 1913 год. Канонизации помешала вой­на, революция, прославили его только в 2000 году. Я нашла письма святого Алексия, воспоминания о нем, свидетельства чудес. И вот в этой толстой папке оказался дневник! Там говорится и о дивных явлениях горнего мира, дарованных святому, об откровениях и пророчествах, которых он сподобился за свою подвижническую жизнь. Я об этом уже писала в книге «Видимое невидимое», рассказывала в одноименном фильме. Сейчас мы будем издавать новую книгу, публиковать дневник, создан фонд святого праведного Алексия, который и занимается возрождением Богородице-Рождественской церкви в Курмыше.

Ангелы в алтаре

— Женя, где Женя, Жень! — Александрина после службы и крестного хода раздает грамоты от фонда святого Алексия и подарки. — Вот это Женя. Мы с ним, с Алексеем Бухтеевым и Сашей Назаровым все здесь начинали. Три верных человека. Еще Татьяна Михайловна Татанова, директор дома-интерната для престарелых, который здесь, в Курмыше, находится. Знаете, сколько они всем коллективом нам помогали! Полы мыли, все делали, что требовалось… А икону святого Алексия написали Павел и Ольга Богатовы. Огромная благодарность.

Когда она впервые попала в этот храм, здесь проводили дискотеки. Потом Дом культуры переехал, здание передали церкви, и Александрина вместе с неравнодушными жителями Курмыша, среди которых и настоятель храма иерей Димитрий Ефаров, наводила порядок: разбирала сцену и потолки, закрывавшие церковные своды, вывозила мусор, мыла полы.

— Здесь была сцена, тут экран, потолок, — показывает Евгений Палачев, тот самый Женя. — Вот эта арка была заделана кирпичом. Мы ломали. Втроем. Она и мы с Алексеем Дмитричем. Я просто не знаю, как это так… Уголки железные были, каждый, наверное, килограммов 150. И мы с ней вдвоем их снимали! Я думал, она переломится. Ничего подобного. Мы ее, Александрину, ласково зовем «шеф». Между собой, конечно. Девчонка молодец! Это локомотив какой-то! Она таскает с нами кирпичи, на следующий день едет в Нижний с кем-то договориться, потом опять таскает кирпичи. У нее дух такой, знаете… Сила духа. Она по силе физической пятерых, а может, 50 мужиков стоит. А по духу, я не знаю… Может, миллиона. Я таких людей раньше не встречал.

— Я поднимаю бревно. Одна. И, оказывается, могу его нести, — вспоминает Александрина. — Я же этого раньше никогда не делала… И, удивительно, после физических нагрузок у меня не болело тело, нет. Мы работали много, я спала по четыре-пять часов. Когда ломали мощную кирпичную стену и ставили леса, даже не устали. Ну, разве не чудо?

Когда храм превратили в клуб, вход в него сделали через алтарь главного придела. А в алтаре правого, освященного в честь святого апостола Иоанна Богослова, когда к престольному празднику освободили церковные своды от «клубных» дощатых потолков, убрали краску, грязь и копоть, обнаружили пятно, выделявшееся на общем фоне. Наутро, в праздник Рождества Богородицы, заглянули в алтарь и увидели, что это ангел, он так явно проявился! А с ним — еще несколько ангельских ликов.

Благодарность

— Все эти чудеса изменили мою жизнь, — признается Александрина. — Она теперь совершенно другая, я не преувеличиваю. У меня появилось важнейшее дело моей жизни. Бортсурманы, Курмыш. Я стала совершено по-другому все воспринимать. Ведь мне послан дневник святого Алексия, я восстановила свое родословие. Когда все это со мной случились, я поняла, что должна как-то отблагодарить, я не могу жить так, как прежде. И восстановление храма, забота об этой земле — моя благодарность. Я так почувствовала, будто он, дедушка, мне сказал: «Вот тебе храм». Но я же никогда не восстанавливала храм, где искать деньги? А он мне будто бы подсказывает: «Ну ты начинай, там увидишь». И сейчас я каждый шаг делаю, не зная, какой будет потом, а мне в ответ дается сторицей. Это непередаваемое чувство: я угадала, мне подсказали… Спасибо, святой Алексий!

Удивительная история. И даже полное восстановление церкви в честь Рождества Пресвятой Богородицы не станет ее концом. Здесь будут служить литургию, крестить, венчать, отпевать… Начнется новая глава повести, подтверждающей, что нет ничего тайного, что не стало бы явным. Это слова Спасителя, а не народная мудрость, как учили нас в советской школе. Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Просто нужно, чтобы этого кто-то очень захотел. На земле или на небесах.

Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.