«Сына я назову Иоакимом»

Соприкоснувшись с историей этой семьи, вновь глубоко переживаешь трагизм «окаянных дней» революции 1917 года, когда многие из тех, кого называют цветом нации, покинули Родину. Вспоминается булгаковский «Бег», одноименный фильм Алова и Наумова, пронзительная картина современного художника Дмитрия Белюкина «Белая Россия. Исход». Вот так же из Крыма в Константинополь отбыла семья Николая Левитского, сына архиепископа Нижегородского и Арзамасского Иоакима. В феврале Нижний Новгород посетил праправнук владыки Григорий Левитский. Он дал интервью нашей газете (кстати, на хорошем русском).

— Григорий, ваша фамилия несколько отличается от той, что носил владыка Иоаким. Он был Левицким. Почему изменилась фамилия?

— Причины неизвестны. Но я знаю, что это случилось еще при царской власти. Мой прадед Николай поменял фамилию, когда работал в министерстве печати. Он был товарищем министра, то есть заместителем, и, видимо, хорошо потрудился, потому что ему дали потомственное дворянское звание. У владыки Иоакима росли два сына, Николай и Александр. Супруга его умерла в родах, оставив дочку, но девочка тоже скончалась через несколько лет.

Мой прадед Николай Иванович участвовал в белом движении, служил военным казначеем. Когда они выехали в 1920 году, дедушке, Всеволоду Николаевичу, было 12 лет. Его воспитывали в имперском кадетском корпусе в Тунисе, потом семья жила в Париже, папа родился там в 1944‑м. В 1949‑м — отъезд в США. У папы есть два брата и сестра. У меня тоже два брата (близнецы Андрей и Николай) и сестра Эмма, в крещении Анастасия. Сам я родился в 1985 году в городе Ховелл штата Нью Джерси.

У второго сына владыки Иоакима — Александра — тоже было два сына, но мы ничего не знаем об их судьбе. Может быть, они эмигрировали? Неизвестно. Я искал потомков, за рубежом ведь несколько родов носит фамилию Левицких, но безуспешно.

— В вашей семье все так хорошо знают русский язык? И насколько религиозны ваши родные?

— К сожалению, некоторые по-русски уже не говорят. И в церковь не ходят. Но мой папа всегда очень хотел, чтобы мы говорили по-русски. Чтобы хотя бы уважали Церковь. Он нас не заставлял посещать храм. Но мы всей семьей обязательно ходили туда на Рождество и на Пасху. И, может, еще раза два в году. А я начал регулярно бывать на службах, когда стал подростком. В семье, можно сказать, я единственный воцерковленный человек. Сейчас я являюсь чтецом и пономарем при Свято-Александро-Невском кафедральном соборе в нашем городе Ховелл. И работаю в пресс-службе Восточно-Американской епархии Русской Православной Церкви Заграницей редактором англоязычных изданий и переводчиком с русского на английский. У нас работает сайт. Время от времени мы издаем альбомы и брошюры.

— Как вы пришли к этому служению?

— Из детства мне запомнился один случай. У нас была русская субботняя школа при приходе, и я однажды очень плохо себя вел. А наш преподаватель отец Сергий сказал мне: «Как ты можешь себя так вести, у тебя же дедушка святой!» Владыка Иоаким канонизирован РПЦЗ. Есть версия, что он был повешен, распят у царских врат кафедрального собора Севастополя. Но семья и большинство исследователей придерживаются второй версии — об убийстве бандитами на даче в Крыму. Нужно сказать, что в доме моих родителей о гибели владыки говорили не так много, а может быть, я просто был маленький и не придавал значения каким-то услышанным вещам. И вот только после случая в субботней школе возник интерес к его судьбе и родословной в целом. Собственно, цель моего приезда в Нижний Новгород — побывать в местах служения прапрадедушки, больше узнать о нем.

Если говорить о моем воцерковлении, то большую роль в этом сыграл скаутский лагерь. Мне там очень нравилось. Если честно, вначале просто хотел больше быть с друзьями. Но первая же церковная служба — это было Успение Божией Матери — произвела такое впечатление! Мы там простояли, я думаю, три с половиной часа. И я начал каждое воскресенье ходить в церковь. Помню, через несколько месяцев в силу обстоятельств пропустил одно богослужение — и так плакал! С тех пор начал прислуживать в алтаре, в 21 год была хиротессия в чтецы, потом окончил Свято-Тихоновскую духовную семинарию Американской автокефальной церкви.

— А светское образование у вас есть?

— Я бакалавр политологии, специалист по русскому языку. Одно время занимался политикой, организацией предвыборных кампаний. Но все это было не по душе, и я ушел работать в епархию.

— В целом, стремятся ли русские американцы сохранять традиции своих предков, чтобы не порвалась ниточка связи с исторической родиной?

— Конечно, у нас работает русская школа при приходе. Я там преподаю русскую историю и Закон Божий. Нужно сказать, что иногда преподаю их по-английски, то есть дети не знают русского языка. Их, англоязычных, объединили в один класс, и каждую субботу мне приходится переводить уроки на английский и им преподавать. Представьте, русские девочки и мальчики учат русскую историю в Америке на английском языке. Но в обычной школе они этого не услышат. Там вообще запрещено о религии говорить.

— Православие в Америке. Насколько справедливы мнения о всплеске интереса к нему в Соединенных Штатах?

— Люди тянутся, и больше, чем раньше. Не только в Нью-Джерси. Приведу пример. В Западной Вирджинии есть Крестовоздвиженский мужской монастырь, самый крупный русский православный монастырь за рубежом. Что интересно, в нем ни одного коренного православного и ни одного русского! Там все американцы и один японец. Они приняли православие уже в зрелом возрасте, и все в этом монастыре — на английском языке. Но поют знаменным распевом! Наверное, это единственное место на земле, где знаменный распев — и на английском. Если закрыть уши и просто наблюдать, будет казаться, что вы в России. Миссионерская роль этой обители очень велика. Ее насельники оказывают сильное влияние на православных американцев. Например, у нас женщины платки не носят, люди благословение не берут. А посетив этот монастырь, смотрю, и голову покрыли, и за благословением подходят.

— В связи с последними политическими событиями, попытками определенных кругов представить Россию агрессором, что думают о нашей стране обычные американцы, допустим, жители вашего города?

— Хоть я и говорю, что у нас русская община, но на самом деле это не совсем так. В нашем приходе и русские, и украинцы, и белорусы, и грузины, и американцы… Этнических проблем не возникает, мы все братья и сестры во Христе. Со стороны светских людей, властей тоже не ощущаем негатива. Правда, есть люди, связанные с украинскими националистами (в Америке достаточно мощная украинская община), и именно они пытаются изменить отношение к России, но никто на это не обращает внимания. Устали американцы от всего этого. Если честно, у нас память очень короткая, короче, чем у других. Я бы сказал, что в разгар президентской предвыборной кампании про Украину у нас вообще уже забыли. Рядовой американец вряд ли вообще знает, что против России есть санкции. Кстати, мой отец Георгий Всеволодович Левитский сейчас работает наблюдателем ОБСЕ в Луганске.

— Есть ли у вас намерение пойти по стопам своего прапрадеда и стать священником?

— Я готов служить Церкви таким образом и там, где это будет от меня требоваться. Пока я не женат, но этого желаю. Что удивительно, в нашей семье ни одного ребенка по имени Иоаким. Так что если Господь даст мне супругу и сына, то мальчик будет крещен Иоакимом.

Р. S. Перед самым отъездом из Нижнего Новгорода Григорий Левитский принял участие в богослужении в домовом храме-часовне в честь равноапостольной княгини Ольги на площади Лядова. Первую Божественную литургию в возрождающейся церкви отслужили ровно через 100 лет после первого освящения, которое возглавлял тогда владыка Иоаким (Левицкий).

Справка:

Иоаким, в миру Иоанн Иоакимович, Левицкий родился 30 марта 1853 года в селе Драбовка Черкасского уезда Киев­ской губернии. Его отец был причетником в церкви села Петрушки той же Киевской епархии.

Образование будущий архи­епископ Нижегородский и Арзамасский получил в Киево-Софийском духовном училище, затем в Киевской духовной семинарии.

В 1879 году окончил Киевскую духовную академию со степенью кандидата богословия и был определен преподавателем Рижской духовной семинарии. В 1880 году рукоположен в сан священника, служил в Рижском кафедральном соборе. С 1883 по 1886 годы — законоучитель Рижского пехотно-юнкерского училища и высшего девичьего частного училища Тайловой и временно исполнял обязанности инспектора в семинарии.

В 1886 году Иван Иоакимович овдовел. Через семь лет он был пострижен в монашество, возведен в сан архимандрита и назначен ректором Рижской духовной семинарии.

В 1896 году стал епископом Балтским, викарием Каменец-Подольской епархии. Места его архиерейского служения неоднократно менялись: с 1897 года он епископ Брестский, викарий Литовской епархии, с 1900‑го — епископ Гродненский и Брестский. С 1903 по 1910 годы нес служение на Урале, сначала именуясь епископом Оренбургским и Уральским, затем, с 1908 года, — Оренбургским и Тургайским.

В Оренбургской губернии владыка Иоаким широко развил внутреннюю и внешнюю миссионерскую работу.

В 1910 году епископ Иоаким возглавил Нижегородскую кафедру. В 1916‑м его возвели в сан архиепископа.

В этом сане он участвовал в Поместном соборе Русской Православной церкви в Москве в 1917–1918 годах. 22 марта 1918 года, согласно прошению, уволен на покой и назначен настоятелем Новоиерусалимского Воскресенского монастыря, осенью того же года уехал к родственникам в Крым.

Не ранее октября 1918 года он был убит бандитами на даче под Севастополем.

Семья сына архиепископа Иоакима, Николая Ивановича, в 1920 году отплыла с остатками царского флота в Константинополь.

Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.