В честь погибших друзей

— Я бороду от Покрова не брею, — Александр Сергеевич Зорин широко улыбнулся в эту самую бороду. — Начинаю растить с Покрова и ликвидирую только в Чистый четверг. Чтоб к Пасхе красивым быть.

Он любит пошутить. Не сумели вытравить это чувство юмора ни Афганистан, ни Чечня, ни Карабах. Боевой офицер, полковник, выйдя в отставку, обосновался в деревне Блаженцово Городецкого района. Здесь, над старицей речки Узолы, решил он поставить часовню в честь дорогих ему людей, не вернувшихся с войны.

Крестик под рубашкой

Ветер колышет сухую траву, сквозь которую пробивается веселая молодая зелень. Весна вступила в свои права. Хорошо посидеть вот так на лавочке возле деревянной часовни. У Александра Сергеевича на камуфляже множество наград. Среди боевых выделяется церковная — медаль преподобного Серафима Саровского.

Семья Зориных всегда была религиозной. Даже в советское время в доме стояли иконы, и наш герой с детства верил в Бога и носил крестик. До того как стал делать это открыто, пристегивал крест с изнанки сначала к детской рубашечке, потом к военной форме.

— Я своему сыну всегда говорю: «Радуйся, у тебя живы оба дедушки. Ты можешь ходить с ними на рыбалку, возиться с машиной, — говорит Александр Сергеевич. — Я не видел ни одного своего деда. Один был разведчиком, его немцы распяли на кресте, другой — танкист, пропал без вести под Ленинградом.

Уже в 10 лет Саша Зорин перечитал практически все фонды детской библио­теки (особенно интересуясь военной темой) и записался во взрослую. Жили Зорины в Горьком, на Сортировке. Рядом с домом была воинская часть, где служил отец — генерал-майор железнодорожных войск. Кстати, перед поступлением в военное училище Зорин-старший подавал документы в Ленинградскую духовную семинарию. Но не сложилось.

До армии Александр серьезно занимался спортом — кандидат в мастера по стрельбе. После школы он пошел в машиностроительный техникум, окончил его с отличием. Сразу предложили работу в отделе главного технолога на машиностроительном заводе, где занимались военными разработками. Перспективы были отличные, но, демобилизовавшись, Зорин понял, что не может расстаться с военной службой.

Война и вера

Когда в 2014 году по улицам Нижнего несли паралимпийский огонь, одним из тех, кто держал в руках факел, был и наш герой. Он инвалид войны, у него два ранения. А факел и сейчас можно увидеть в его доме на стене.

Мирная жизнь Александра Сергеевича началась совсем недавно. За плечами — Афганистан и все горячие точки лихих девяностых и начала двухтысячных. После второй чеченской вплоть до ухода в отставку местом его пребывания регулярно были Грозный, Гудермес, Аргун…

— Когда мы в 1987 году пришли в афганскую учебку, в группе были два пацана с Украины, с Макеевки, из Эстонии парень, из Караганды… Весь Советский Союз, — рассказывает Зорин. — И не было никаких межнациональных конфликтов. Больше половины пацанов из Афгана не вернулись. Потом был Карабах, Военно-грузинская дорога, первая чеченская, вторая чеченская… Но больше, наверное, на строительство часовни сподвигла первая чеченская война. Десять друзей там погибло. Верещагин… Прима… Венька Старостин — все наши пацаны из РОРа, РУБОПа. А во время второй чеченской войны (удивительный факт!) в нашем подразделении и в других было много дисков с проповедями епископа Городецкого и Ветлужского Августина, тогда еще не владыки. Мы постоянно их включали. Я не знаю, откуда они появились, но очень сильное воздействие оказывали.

На стенах часовни — грамоты. Одна из них дарована в память о торжествах по случаю 300-летия Саровской пустыни, другая — за участие в подготовке и проведении Первосвятительского визита Святейшего Патриарха Кирилла на Нижегородскую землю в 2010 году.

— Этих грамот на самом деле много, — объясняет Александр Сергеевич. — Каждый год мы обеспечивали порядок и во время Серафимовских торжеств, и Макарьевских, и других, которые епархия проводила.

В перерывах между командировками Зорин принимал активное участие в церковной жизни не только на Нижегородской земле. Во Владимирской области, в родном селе матери, многое сделал для благоукрашения местного храма. Более того, перед уходом в отставку собрался, как отец когда-то, в семинарию поступать.

— Не вышло: второбрачный я, — признается Александр Сергеевич.

Видно, другой Божий Промысл об этой семье — защищать Родину.

Хранитель памяти

«Часовня имени Александра Невского построена в честь друзей, погибших в локальных войнах». Так написано на памятном камне, установленном в ограде часовни. К этому сооружению Александр Зорин шел долгие годы, вернее, всю жизнь. А в Блаженцове полковник оказался случайно. Ехал на машине, остановился на поле на краю деревни — место понравилось. Дом срубил вместе с отцом и дядькой. И часовню тоже сам поставил, без единого гвоздя.

— Кое-что, правда, делали другие. Смешная это и в то же время грустная история. После того как срубил часовню, надо было пазы между бревнами льном пробивать. В этом я не силен, нашел паренька по объявлению. Разговорились. Оказалось, он был а Афганистане, в 69-м десантно-штурмовом батальоне. «Да я ни в кого не верю, да мне все равно, что тут пробивать…» Достает молоток… И тут прилетает о-огромный шершень (где-то наверху он сидел, что ли?) и со всей силы ударяет парню в лоб. Тот без сознания, «скорую» вызвали, еле выходили. Он сказал потом: «Я сюда больше не поеду». Нашел я других, мужики приехали, перекрестились. И шершни тут, наверняка, были, оставалось гнездо-то. Но их не тронули. Вот, относитесь, как хотите.

— Вообще, суета заедает, — продолжает наш герой. — С друзьями встречаемся чаще на похоронах. Год назад погиб у нас в Донбассе, в Дебальцеве, друг. Вот все встретились. Он тоже в отставке, но собрался и поехал помогать…

На Пасху Александр Сергеевич Зорин всегда уезжает в Нижний. Там жена Елена, тоже офицер, старшая дочь Дарья, студентка, и младшая Аня, она ходит в детский сад. Есть и сын. Из поколения в поколение мальчиков в семье Зориных называют либо Сергеями, либо Александрами. Вот и у нашего героя подрастает Сережа. А учится он в Нижегородской православной гимназии имени преподобного Сергия Радонежского. Всей семьей Зорины ходят на пасхальную службу, а к обеду Александр возвращается в Блаженцово, к своей часовне, и в ней всегда находит неведомо откуда взявшиеся куличи и яйца.

…Весна вступила в свои права. Хоть и будут еще морозные утренники, но вспять ее, разливную, зеленую, цветущую,  уже не повернуть. Так и время течет, не поворотишь его обратно. Но нам остается память. О том, что дорого, мило, свято. Каждый бережет ее как может. Настоящий полковник Александр Сергеевич Зорин хранит вот так.

Надежда Муравьева

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.