В молитвенном предстоянии у Гроба Господня

В настоящее время Русскую духовную миссию (РДМ) в Иерусалиме возглавляет наш земляк архимандрит Александр (Елисов) — его детство и юность прошли в Нижнем Новгороде. Впервые с отцом Александ­ром нам довелось общаться в 2010 году, во время паломнической поездки нижегородской делегации во главе с митрополитом Георгием в Сирию, еще до начала на его территории военного конфликта. Теперь отец Александр встречает нижегородских паломников на Святой земле, куда они по традиции приезжают с владыкой Георгием накануне Пасхи. Мы попросили отца Александ­ра поделиться воспоминаниями о его служении на Ближнем Востоке, положении христианства и перспективах, стоящих перед РДМ сегодня.

— Отец Александр, расскажите, пожалуйста, о своем монашеском пути. Как вы пришли к Богу, как созрело решение избрать монашество?

— Чтобы получить драгоценный дар веры в самом нежном возрасте, как это случилось со мной, никак не обойтись без влияния окружающих. Еще цел тот дом на улице Заломова в Нижнем Новгороде, где я проводил детские годы у своей няни Александры Ивановны, глубоко верующей русской православной крестьянки, раскулаченной в лихие годы военного коммунизма. В этот дом по принципу знаменитых советских коммуналок было заселено множество «неблагополучного» социального элемента: бывшие благочестивые купчихи, крестьяне, городская интеллигенция, представители русского еврейства и мусульман, — словом те, кого жизнь выкинула на обочину истории. Общаясь с ними, я ощутил дыхание «уходящей» Руси.

Другим местом моих детских благочестивых впечатлений был Староярмарочный собор Нижнего Новгорода, в части которого, как и в доме причта, было создано большое коммунальное поселение и где жила моя бабушка Евдокия Петровна. Это был человек, который дышал православной верой. Она стала моим первым катехизатором, объясняя мне содержание сохранившихся в соборе росписей и уча молиться на скульптурные изображения ангелов над соборными окнами.

До сего дня с внутренним трепетом вспоминаю мои первые сознательные исповеди и причастие в Высоковской Троиц­кой церкви, куда мои заботливые бабушки отвозили меня к первому сентября и на день Ангела. Здесь же со временем под руководством истинных пастырей и под влиянием бывших дивеев­ских сестер, которые несли послушание алтарниц, во мне созрело решение быть священником и учиться в духовной семинарии. От них же я и получил рекомендацию для поступления в Московские духовные школы. Любовь к монашеству зародилась в моем сердце под покровом Святой Троицы и преподобного Сергия, где я провел самые духовно одаренные годы моей юной жизни.

Я обозначил лишь внешние вехи, но не следует забывать слова Самого Спасителя: «Не вы Меня избрасте, но Аз избрах вас» (Ин 15:16).

— Как начиналось ваше служение за границей? В каких местах вам Господь судил потрудиться?

— Мой путь в Церкви изначально был следованием принципу послушания воле Божией, которая проявлялась через священноначалие и моих духовных руководителей. Учиться и служить за границей не было ни моей волей, ни моим желанием. В 1984 году по благословению священноначалия я покинул стены Московской духовной академии, чтобы продолжить образование в Чехословакии, на богословском факультете в Прешове.

В 1987 году я стал насельником Московского Свято-Данилова монастыря и пребывал здесь до 1990 года, был помощником наместника по приему иностранных гостей и референтом ответственного секретаря Отдела внешних церковных связей Московской патриархии. В конце 1989 года по решению Священного Синода я был назначен в Корсунскую епархию настоятелем прихода Святой Троицы в Ванве. Это было неоднозначное время. Были живы многие представители старой русской эмиграции, взгляды которых на жизнь и Церковь были самыми разными, часто диаметрально противоположными. Но уже в то время в эмигрантской среде бытовал анекдот о русском человеке, который, очутившись на необитаемом острове, построил две церкви, а на вопрос «зачем» отвечал: «В эту я хожу, а в эту не хожу». Намечалось сближение, и символом этого стало строительство на моем приходе нового храма, который был освящен в честь Собора святых новомучеников и исповедников Российских.

Эта тенденция продолжилась и в моем служении настоятелем подворья Русской Православной Церкви в Бейруте, куда я был назначен Синодом на рубеже тысячелетий. Здесь на Пасху 2000 года представители обеих ветвей русского православия (зарубежной и Московского Патриархата) впервые молились вместе, что было результатом канонизации в лике святых царственных страстотерпцев в Соборе всех святых новомучеников и исповедников Русской Церкви. Именно их образ был мною выбран в качестве покровителей нашего русскоязычного прихода. Мы совершали богослужения в храме Бейрутской митрополии Антио­хийской Православной Церкви, и общение с этими мужественными людьми, во всех перипетиях истории сохранявших свою веру, было для меня бесценным опытом. Как видим, и в наши дни они являют чудеса стойкости и мученичества за веру Христову, что особенно проявилось в трагических событиях в Сирии, где я продолжил свое служение в 2002–2012 годах в качестве представителя Патриарха Московского и всея Руси при Патриархе Великой Антиохии и всего Востока.

После эвакуации из Дамаска Священный Синод определил мне вернуться в Корсунскую епархию, где я был назначен настоятелем Свято-Николаевского собора в Ницце. Мне выпало объединить приход, начать многотрудное дело реставрации собора, часовни Царевича и ремонта церковно-приходского дома, что было благополучно доведено до завершающего этапа. Особенно трудно было сохранить приход, полноценную литургическую жизнь в это непростое время, ведь нам не осталось даже места для богослужений.

13 июля 2015 года Священный Синод определил мне вступить в должность начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме.

— Вы долгое время были представителем при Антиохийском Патриархе. Расскажите, пожалуйста, об этом периоде. Много ли христиан в Сирии?

— Исторически христианство зародилось и присутствовало на этих землях. Многочисленные внутрицерковные противоречия разделили сирийских христиан, как и на всем Ближнем Востоке, на многочисленные конфессии. Поэтому общая картина представляет собой лоскутное одеяло. В процентном отношении всех христиан в Сирии до военной трагедии насчитывалось не менее 10 процентов от 29‑миллионного населения. Дамаск до сегодняшнего дня остается престольным градом древней Антиохийской Православной Церкви, основанной святыми первоверховными апостолами Петром и Павлом. Первым епископом этой Церкви был священномученик Игнатий Богоносец.

В своей ближневосточной командировке как особый дар я воспринимаю выпавшую мне возможность общения с ныне уже покойным Блаженнейшим Антиохийским Патриархом Игнатием IV. Это был глубоко верующий православный иерарх, имевший свое мнение по многим актуальным вопросам современной жизни и умевший отстаивать их, особенно в жизни мирового православия. Особенно трогательно было наблюдать его общение с паствой, которая относилась к нему, как к отцу, и получала в ответ отеческую любовь и заботу.

— Вы более 10 лет служите в ближневосточном регионе по соседству со Святой землей. Думали ли вы, что когда-нибудь придется служить в Иерусалиме, или это назначение было полной неожиданностью?

— Мое ближневосточное странствование, которое в общей сложности насчитывает более 14 лет, скорее, похоже на путь еврейского народа под водительством Моисея к Земле Обетованной. Все предшествующие Иерусалиму командировки, проходившие в сопредельных странах, позволили мне внутренне подготовиться к вступлению во Святой град, где бьется сердце христианского мира.

— В 2017 году Русская духовная миссия отметила свой 170‑летний юбилей. Какие задачи стояли перед РДМ в начале ее создания и какие стоят сегодня?

— Задачи служения Русской духовной миссии в Иерусалиме были сформулированы отцами-основателями, особенно архимандритом Антонином (Капустиным), 200‑летие со дня рождения которого исполняется в 2017 году. Основной задачей он видел поддержание православного христианства на Святой земле, что было очень актуально в условиях политики Османской империи, которая даже в начале XX века отличилась массовым геноцидом армян-христиан. Второй задачей он видел присутствие русских паломников на Святой земле, для чего была создана целая инфраструктура вспомогательных служб для их приема и жизнеобеспечения на приобретенных участках в наиболее значимых библейских и евангельских местах. Третья задача связана со второй — это создание полноценного, в традициях Русской Православной Церкви, богослужения, для чего на приобретенных участках создавались монастыри, строились храмы и часовни. До наших дней сохраняются Горненский женский и Хевронский мужской монастыри, Троицкий собор в Иерусалиме, храмы в Яффо, Хайфе, Тиверии и на берегу реки Иордан (место Крещения Христа), часовня в Иери­хоне. Кроме того, в ведении Русской Зарубежной Церкви остаются женские монастыри на Елеоне и в Гефсимании и скит преподобного Харитона Исповедника.

В наши дни все эти задачи по-прежнему на повестке дня. В качестве поддержки Иерусалимской Православной Церкви наша Миссия выступает как официальное представительство Русской Православной Церкви и Святейшего Патриарха Московского и всея Руси при Иерусалимском Патриаршем Престоле. Начальник Миссии осуществляет церковно-дипломатические функции, поддерживая постоянные живые контакты между главами двух Церквей. Мы продолжаем поддерживать и развивать инфраструктуру для приема паломников и обеспечиваем непрекращающееся богослужение в традициях Русской Православной Церкви в наших монастырях, храмах и часовнях.

Наше духовенство исполняет почетную миссию молитвенного предстояния у Гроба Господня и на Святой земле за Русскую Православную Церковь, за народы и государства, которые она объединяет под омофором своего Святейшего Предстоятеля.

Марина Дружкова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.