За чашкой чая о важном

О чем говорят с правящим архие­реем, будучи приглашенным к нему на блины или чаепитие? А что, есть и такое?Уже пять лет епископ Выксунский и Павловский Варнава приглашает на встречу журналистов православных и светских СМИ. В неформальной обстановке владыка отвечает на вопросы медиаработников. В этом году мероприятие собрало более 40 представителей печатных и интернет-изданий, телекомпаний и радио. Вопросы здесь, как всегда, звучат самые разные.

— Владыка, вы имеете родственную связь со святителем Серафимом (Соболевым). Расскажите, как вы об этом узнали? Почитали ли его в вашей семье?

— Я вырос в семье атеистической, в советскую эпоху. Родители — педагоги. Многие учителя того времени были сознательными атеистами. А вот мой дедушка, мамин отец (я его не застал в живых, только прабабушку), был верующим. И мама моя, когда стала воцерковляться, вдруг выяснила, что из его рассказов неплохо знает и Новый Завет, и Ветхий. Он был учителем, фронтовиком, когда-то пел в церковном хоре, потом вместе с комсомольцами храмы разрушал, а после войны, в зрелые годы, нечасто, но в храм ходил. О Серафиме Соболеве я услышал от своей тети. Она рассказывала, что, мол, был у нас церковник в роду, Серафим, но после революции уехал из России в Болгарию и был там главным. Вот и все сведения, но тогда мне не особо это было интересно. Когда мы уже пришли в Церковь, в 1990-х вышла книга проповедей святителя Серафима (Соболева), которая включала и биографию. Из нее мы и пополнили недостающие о нем сведения. У нас он не так известен, а в Болгарии очень почитаем за ту помощь, которую получают в изобилии болгары по его молитвам. Святитель говорил: «Когда я умру, приходите ко мне на могилку, пишите записочки — я вас услышу». В крипте храма, где покоятся его мощи, каждый день много народа, студенческой молодежи. Случаев чудесной помощи множество, они описаны в разных публикациях о владыке. Одну такую историю мне рассказал прихожанин Свято-Никольского русского храма, Петр, сын русского казака и болгарки, которому далеко за 80 лет. Он рассказывал, что когда он был ребенком, страдал от сильного заикания, а потому очень переживал, когда ему нужно было что-то говорить. Владыка Серафим его приводил в алтарь, сажал на колени и просил читать молитву «Богородице, Дево, радуйся». Читая ее раз за разом, он все больше текста мог произносить без заикания, а со временем читал ее уже целиком. Так он постепенно исцелился от этого недуга. Люди любили владыку Серафима за справедливость и доброту. Он был также борцом за чистоту православия и известен своими богословскими трудами.

— В чем смысл празднования дня Ангела? Как нарекают имена монашествующим?

— Для верующих людей день Ангела должен быть более значительным событием, нежели день рождения. Православного христианина нарекают именем человека, достигшего святости, тем самым устанавливается между ними духовная связь. Именно к этому угоднику Божиему он будет обращаться за покровительством, за его молитвами пред престолом Божиим. Святой покровитель для каждого из нас пример того, чего можно добиться, идя по пути жизни с Богом. Когда монаха нарекают новым именем, день рождения для него уже не так важен. С днем Ангела в монастырях принято поздравлять после трапезы пением «Многая лета!», вручением заздравной просфоры. Выбор имени монаха зависит от совершителя пострига. Он может сказать: «Я тебе прежнее имя оставляю» или, что реже бывает, предлагает постриженнику самому выбрать имя. Обычно нарекает имя по своему усмотрению, ориентируясь на святцы. Тем не менее наречение имени происходит промыслительно. Это всегда ответ от Бога. Я много таких историй слышал: постригающий решил совершить постриг с одним именем, а когда начинал читать молитву, произносил другое. Так было, кстати, и с владыкой Серафимом. По традиции при постриге дают имя, начинающееся на ту же букву, что и имя, которое человек носит в миру. У меня имя начиналось на букву «Р», и я думал о возможных вариантах: Ромил, Ромул, Рафаил. Владыка Георгий на постриге произнес: «Варнава». И я был несказанно рад, потому что читал житие преподобного Варнавы. Тогда еще не знал, что буду служить здесь, на выксунской земле, где преподобный Варнава основал обитель. Это обязывает достойно нести свое служение и оправдать доверие Церкви.

— Недавно Иверский монастырь отпраздновал день памяти его основателя преподобного Варнавы. Расскажите о нем.

— Преподобный Варнава получил благословение основать Иверский монастырь от самой Матери Божией. Ему было откровение. И вы понимаете, что таких откровений удостаиваются только великие святые. Как-то я прочитал у Антуана де Сент-Экзюпери такие слова: «В человеке я люблю свет. Толщина свечи меня не волнует. Пламя скажет мне, хороша ли свеча…» Когда мы говорим о подвижниках, мы представляем их определенным образом: с добрыми глазами, пышной бородой, излучающими свет. Преподобный Варнава невзрачный на вид, небольшого роста, и если бы в толпе его увидели, прошли бы мимо и не заметили. Тем не менее, сотни тысяч людей приходили к нему. Он принимал на исповедь и духовную беседу по 500–600 человек в день. Наделенный чувством сострадательной любви, он в каждом видел образ Божий. Когда ему говорили: «Отдохните», он отвечал: «Я не могу, меня люди ждут. Там столько страждущих». В духовном плане он был настоящим богатырем.

— Мой сын посещал воскресную школу, пел в церковном хоре, так что в духовном плане подкован. Сейчас он оканчивает университет, изучает иностранные языки. С первого курса мечтает уехать за рубеж, потому что не видит здесь перспектив. В их группе 25 человек, которые должны бы стать учителями иностранных языков здесь, в России, но никто не хочет работать в школе. Как мне повлиять на сына?

— Вы его все равно не удержите. Даже в силу юношеской психологии он захочет поступить по-своему, чувствуя себя взрослым. Пусть съездит, посмотрит, как живут люди за рубежом. Ведь сейчас он свое мнение основывает на том, что слышал от других, а не на собственном опыте. Если он действительно верующий человек, ему там станет душно, и он вернется.

— Если православный человек пришел в храм где-то за рубежом, помолился там, не зная о том, что сейчас он принадлежит раскольнической церкви, допустимо ли это?

— Сегодня православным христианам приходится проявлять бдительность. Речь идет не только об Украине. Он может приехать и в Стамбул (бывший Константинополь), где храмы находятся в юрисдикции Константинопольского Патриархата, с которым Русская Церковь разорвала отношения. Зайти перекреститься и помолиться можно, но не принимать участие в таинствах. Дело не в том, что кто-то на кого-то обиделся, и поэтому не ходите к ним. Нужно понимать, что если какая-то Церковь становится причастной к расколу, она, по эклессиологии (это учение о Церкви) святых отцов Вселенского православия лишается благодати Святого Духа, соответственно, таинства там недействительны. Формально все совершается, но реально благодати Святого Духа в них нет. Лучше раз в год причаститься в канонической Церкви, чем исправно ходить в неканоническую. Пользы духовной не будет. Прежде всего, мы должны помнить о том, что раскол — это нарушение единства на основе любви, что и является фундаментом, связующим всех в одном Духе Святом. В противном случае благодать Духа Святого уходит.

— Владыка, расскажите о причинах разрыва евхаристических отношений между Константинопольским и Русским Патриархатами?

— Те, кто интересуется церковной историей, понимает, что в православном сообществе есть определенные правила. Каноны, по которым правящий епископ одной Поместной Церкви не может вмешиваться в дела другой и принимать в отношении нее какие-либо решения. Патриарх Константинопольской Церкви имеет первенство чести, но не первенство власти. Тем более что речь идет об автокефалии церкви раскольнической, которую Вселенский Патриарх Варфоломей предоставил без согласования с другими Поместными Церквами, и прежде всего с Русской Церковью, которая лишила митрополита Филарета (Денисенко) сана. Его признают власти Украины, он считается почетным патриархом так называемой православной церкви Украины, но снятие сана имеет необратимое действие, как бы его ни называли. Все хиротонии, таинства, имитируемые им, также недействительны, потому что благодати Божией на нем уже нет, и он их совершать не может.

Из 90 епископов Украинской Православной Церкви только двое оказались предателями. А остальные остались со своим народом, поэтому не стоит бояться за судьбу Украинской Церкви как таковой. Власти поддерживают раскольников, а на каноническую Церковь устраивают гонения: отбирают храмы, приходы. Грустно, что хотят у православных отобрать монастыри, угрожая расторгнуть договоры, используя как предлог, что храмовые здания являются памятниками культуры, а монашеские общины владеют ими на правах пользователя. Лишить монахов места спасения — страшное преступление. А в целом о ситуации можно сказать, что у православных украинцев сейчас время стояния в вере. Разделился и Афон: игумены двух монастырей поехали на так называемую интронизацию главы ПЦУ Епифания (Думенко). Они поехали в составе делегации Константинопольского Патриарха. Представители ПЦУ приезжали на Афон и служили там в трех монастырях, после чего из одной обители монахи ушли в знак неприятия раскольников. Сегодня раскол — испытание для всех.

— В последнее время сильно атеистическое движение, именно воинствующее. С чем, на ваш взгляд, это связано? Нужно ли с этим бороться?

— Зачастую люди критикуют православие или высказывают негативное отношение, потому что ничего о нем не знают. Нужно стараться донести до них истину, что Бог — это любовь. С другой стороны, как гласит пословица, на каждый роток не накинешь платок. Всегда будут люди недовольные и те, чья цель — намеренная дискредитация православия. Иногда человек не верует в Бога и его раздражают верующие, это что-то труднообъяснимое. С таким невозможно разговаривать, потому что он не принял Бога сердцем. Сейчас бытует мнение, что Россию любить не нужно, а если и нужно, то как-то по-своему, потому что и государство, и правительство у нас плохие, страна — тюрьма и все, что связно с патриотизмом, плохо, священник — это обязательно стяжатель и лицемер. Создается негативный образ Церкви в среде молодежи. Нет у нас священников таких? Есть. Нет у нас в Церкви таких болезней? Есть. Но это ничтожный процент. Возьмите любой государственный, социальный институт. Там этот процент на порядки выше. А в каком живом организме нет болезней? Кто из людей абсолютно здоров? Да никто. Представителям СМИ нужно больше говорить и писать о том, сколько делает Православная Церковь доброго, сколько хороших пастырей у нас! В ответ на различные выпады мы можем только убеждать и приводить контраргументы. Слышащий услышит.

Подготовила Дарья Петрова

При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.