Жизнь прекрасна!

Семейная родословная как корень радости и силы духа

Как много вокруг нас интересных людей! И как жаль, что многие из них остаются незамеченными. Живешь-живешь в доме лет тридцать, а потом случайно узнаешь, что твоя старенькая соседка двумя этажами ниже своими глазами видела Максима Горького и даже общалась с ним. Правда, узнаешь это уже не от нее (а могла бы!), а от ее внука. Случайно. Вот и о героине этого материала я тоже узнала случайно — из одного разговора. Продолжательница известного нижегородского рода Раевских, Мария Владимировна Савич, сегодня живет в Зеленом Городе, в доме-интернате для ветеранов войны и труда. Дочка ученого-дендролога, внучка талантливого художника-самоучки, правнучка известного естествоиспытателя, праправнучка директора народных училищ, прапраправнучка священника, она с малых лет вобрала в себя то, что ее предки из поколения в поколение передавали своим детям: нет дела, которое невозможно сделать. Всему можно научиться. Все можно преодолеть. Главное, не жаловаться на обстоятельства, а делать!

Наследница

Розовы — Раевские — Боголюбовы — целый букет фамилий в родословной моей героини. Раевские — известная нижегородская династия педагогов, естествоиспытателей, художников. Свое начало она ведет от священника Ивана Розова, жившего в конце XVIII века в Арзамасском уезде. Его сын Александр, в будущем директор народных училищ Нижегородской губернии, увлекшись историей и героями Отечественной войны 1812 года, сменил фамилию и стал Раевским.

Его сын Валерий продолжил педагогическую династию. Своим землякам он был известен еще и как замечательный ученый-естествоиспытатель. Валерий Александрович умудрялся совмещать работу инспектора народных училищ и флористические изыскания. Из-под его пера вышли книги о растениях Нижегородской губернии, о преподавании церковнославянского языка, о реке Волге и о народных училищах. А в 1902 году свет увидела книга, которая объединила педагогику и флористику, — пособие «Ботанические экскурсии». Один экземпляр сохранился в архиве Марии Савич.

— А от деда мне осталась картина и альбом с рисунками цветов, — рассказывает Мария Владимировна. — Александр Валерьевич был преподавателем русского языка и литературы. Живописи он учился сам. В краеведческом музее, с которым он сотрудничал, хранятся многие его работы.

У Александра Валерьевича были дочери-погодки: Татьяна (мама Марии Владимировны) и Наталья. Жили на Спасской улице, ходили в Спасский храм, где в то время служил протоиерей Николай Боголюбов. У него было три сына: Алексей, Михаил и Николай. Семьи дружили, снимали дачи под Кстовом. Дети, хоть и разъехались по разным городам, продолжали дружить и после смерти родителей. В глубокой старости Алексей Николаевич Боголюбов, известный ученый-математик, автор многих энциклопедических изданий по истории науки, оставшись один, написал письмо, где сообщал о своем затруднительном положении. Мария Владимировна поехала в Киев ему помогать. Год там прожила. Алексей Николаевич в возрасте под 90 лет целый день работал. Стучал на машинке, освоил компьютер. Питался по науке. После четырех часов ничего не ел. А утро у него всегда начиналось с молитвы.

Дочь «врагов народа»

— Моя мама была очень ярким человеком! — Мария Владимировна показывает фотографию красивой черноволосой девушки. — Она окончила биофак пединститута, работала на кафедре с учеными-генетиками. Дважды ее арестовывали, отправили в ссылку на пять лет по 58-й статье. Пешком она шла до Воркуты с другими ссыльными. Там их построили, вышел начальник и спрашивает: «Кто умеет рисовать карты?» Мама говорит: «Я!» Хотя никогда в жизни не рисовала. Научилась. Она вообще умела делать все. И мне всегда говорила: нет такого дела, которое бы ты не сделала. Все должна уметь, за все браться!

В ссылке Татьяна Раевская познакомилась со своим будущим мужем. Владимир Михайлович Савич был старше ее на 27 лет. До ареста он жил во Владивостоке, работал директором Дальневосточного отделения Всесоюзного института растениеводства. Был знаком с известным путешественником, автором «Дерсу Узалы» Владимиром Арсеньевым и даже работал с ним, о чем есть упоминание в одной из книг Арсеньева. В 1933 году после командировки в Японию Владимир Михайлович был арестован по обвинению в шпионаже и приговорен к 10 годам лагерей.

— Там папа занимался теплицами, мама рисовала карты, потом тоже перешла в теплицы, — рассказывает Мария Владимировна. — Она говорила: «Столько прекрасных людей в такой концентрации я никогда и нигде больше не встречала».

А папа рассказывать о ссылке не любил. После освобождения они с женой отправились в Ташкент, где в 1946 году родилась их дочка Маша. Ее папе к тому времени был 61 год, он работал в сельхозинституте, возглавлял кафедру лесоводства. В 1956 году профессор Савич и его жена были реабилитированы за отсутствием состава преступления, а до этого Маша постоянно чувствовала к себе особое внимание.

— То, что мы враги народа, я знала хорошо, — вспоминает Мария Владимировна. — Родители каждый месяц ходили отмечаться и постоянно ждали, что за ними опять придут. Папа даже маме на работу из-за этого не разрешал устраиваться.

Но, странное дело, в семье никогда не было разговоров о несправедливости или обиде. Жили в любви и согласии, работали, учились и, несмотря ни на какие запреты, молились Богу.

— У нас дома все делалось с Богом, — рассказывает Мария Владимировна. — Никто не заставлял, мол, давай, молись. Это изнутри шло. Все силы души семьи были связаны с храмом Всемилостивейшего Спаса на Полтавке. Каждый отпуск мы приезжали в Нижний Новгород, и я любовалась этим тогда закрытым, без крестов на куполах храмом. Улица, на которой он стоял, называлась Трудовой, но для нас она оставалась Спасской, как раньше. И Нижний Новгород мы никогда Горьким не называли. И еще я всегда знала, что дома и вне дома жизнь идет по-разному и что болтливый язык отрубают вместе с головой.

Смерть 80-летнего отца стала трагедией для Марии. Папа был для нее примером во всем: в работе, в отношении к людям, к семье. Ничего не делал и не говорил напоказ, никогда не повышал голоса. Даже спустя 55 лет дочь не может сдержать слез, рассказывая эпизод из его жизни:

— У папы был огромный письменный стол, за которым он до самой смерти работал. Как-то я вижу: он что-то бережно берет и несет на улицу. Малюсенького муравьишку! Говорит: «Не дай Бог, задавишь, не заметишь»…

Из физиков в доярки

После смерти отца Мария с мамой переехали к родным в Нижний Новгород. Выучившись на инженера-физика, девушка устроилась на работу в «Салют», но в 1985 году ей пришлось вернуться в Узбекистан, где жил и работал ее старший брат по отцу. Мама к тому времени умерла, а брат нуждался в уходе, и Мария Владимировна, не задумываясь, бросилась на помощь. В Ташкенте устроилась в институт электроники. Работала среди мусульман, но никогда не скрывала, что православная.

— В 1988 году, когда отмечалось 1000-летие Крещения Руси, я поехала в Россию, — вспоминает Мария Владимировна. — По неделе жила во Владимире, Суздале, Москве. В Ростов Великий съездила. И когда вернулась в Ташкент, вышла на работу, наши мусульманки говорят: «Ты ездила в хадж, мы тебя уважаем. Если теперь русских будут бить, мы тебя в своей квартире сохраним».

Слова эти в какой-то степени оказались пророческими. В 1990-е Марию уволили из института и даже в магазин уборщицей не взяли. Ей, как и многим другим русским в Узбекистане, повторяли: «Чемодан, вокзал, Россия». Но куда в Россию? Жилья там нет, а купить не на что: в Ташкенте квартиру в те времена продать было нереально. Помог случай.

Как-то по радио женщина услышала, что в Тверской области фермер набирает сотрудников. Написала письмо, в ответ получила приглашение. Так и оказалась в деревне Борзовке: семь домов, десяток жителей, плюс пять дачников летом. В одночасье инженер-физик стала дояркой. На попечении 60 коров.

— Как так? Вы же никогда этим не занимались! — удивляюсь я.

— А что такого? Легко! — получаю в ответ. — У меня еще огород был целый гектар, дома держала корову, двух телят, поросенка. Каждое утро начиналось в четыре часа: накосишь травы, принесешь в хлев. Безумно нравилась эта жизнь.

Хозяйка молельной

Через пять лет ферма развалилась, и опять встал вопрос: куда? Хотела, было, в монастырь трудницей, но тут двоюродная сестра к себе пригласила, в Нижний Новгород. Поселилась Мария Владимировна в одной комнате со своей родной тетей, маминой сестрой. Пенсию хоть и получала, но не могла без работы. Да и нахлебницей быть не хотелось. Устроилась уборщицей сразу в несколько магазинов, по 12 часов, бывало, работала.

— Меня с детства учили: ничто не должно выбить из колеи, — повторяет Мария Владимировна. — Есть свободный час, пойду поработаю.

Все изменилось в ноябре 2011 года. Мария Владимировна пошла в магазин за продуктами, поскользнулась и упала, сильно ударившись спиной. Когда поднялась, сразу отправилась в церковную лавку — благодарственный молебен заказать, что жива осталась. Жива-то жива, но со здоровьем начались проблемы. Не желая быть никому обузой, женщина решила переехать жить в дом престарелых. Написала заявление, собрала необходимые документы, и в мае 2012 года получила направление в Нижегородский дом-интернат для ветеранов войны и труда, что в Зеленом Городе.

— Здесь очень хорошо, — говорит Мария Владимировна. — Сотрудники нас как ангелы на крыльях носят, в лепешку разбиваются, чтобы нам хорошо было. Жилье прекрасное, кормят вкусно. Мы ухоженные. До пандемии проводили для нас разные программы.

Пандемия внесла свои коррективы. Общение с проживающими в интернате строго ограничили. Нам тоже разрешили встречаться только на улице и только соблюдая дистанцию. Но больше всего Марию Владимировну расстраивает, что на долгие месяцы была закрыта молельная. Пожилая женщина организовала ее работу с первого дня своего пребывания здесь.

— Хотелось быть в меру сил полезной еще, — говорит наследница Раевских. — Сюда приходит много людей. В субботу и воскресенье, когда по радио «Образ» передают молитвы, мы молимся, ставим свечи. Несколько раз в год батюшка приезжает нас причащать, соборовать. Мне заранее надо списки составить. Правда, все это до пандемии было. Сейчас в основном сидим по комнатам. Но когда-то же это закончится!

И тогда ей самой нужна будет помощь. С годами становится все труднее хлопотать в молельной, ноги не ходят, а потому Мария Владимировна очень просила рассказать всем, какой прекрасный у них интернат. Она мечтает, чтобы относительно молодые бабушки и дедушки выбрали его своим местом жительства и стали бы ее помощниками в молельной комнате.

Я пообещала рассказать об этом на страницах нашего журнала. Расставаясь с этой удивительной женщиной, я в очередной раз подивилась ее силе духа, бодрости и оптимизму. Никаких жалоб на судьбу, на обстоятельства. В ответ услышала:

— Для меня это естественно, как дышать. Я выросла среди людей, которые никогда не жаловались, которым все было по плечу. У меня жизнь прекрасная была!

— Вас спасает позитивное отношение к жизни.

— Нас спасает Господь Бог! Еще до школы я у мамы спросила: «Что такое Бог»? Она ответила одним словом: «Любовь».